Перевал

– Парни, только что, выполняя свой долг, отдали свои жизни девять хороших парней. – Крастер, чувствуя, что официозом броню чувств морских пехотинцев не пробьёшь, очень старался, чтобы слова звучали от сердца. – Все вы знаете, почему вступили в бой. Обстановка не изменилась – пока существует даже тень надежды удержать перевал и вытащить наш вертолёт, мы должны держаться за эти камни. Пусть даже зубами. Как бы ни были тяжелы наши потери, коммунистов мы перебили гораздо больше. Теперь нам можно не бояться удара в спину, мы имеем возможность маневрировать и навязывать врагу свою волю в бою. Нас стало меньше, но и обстановка тоже существенно упростилась. Шансы не пропустить комми к вертолету у нас отличные. Если не понаделаем при этом ошибок, а именно сумеем не подпустить северокорейцев в ближний бой, дальнейшие потери тоже предполагаю минимальными. Если повезет, возможно, что обойдёмся без них вовсе.

Морские пехотинцы зашушукались, оптимизмом они сильно не заразились, но растолкать и вывести из-под пресса осознания результатов довольно неудачного боя, как посчитал Крастер, ему удалось. Лейтенант продолжил развивать успех:

– То, что я вам сказал, мне, возможно, говорить и не стоит, однако я не считаю возможным для себя и вас избегать неприятных фактов. Если мы начнем жить в вымышленном мире, всё очень плохо закончится. Самый главный наш факт таков: за нашей спиной лежат тридцать три тысячи фунтов высокотехнологического хайтека, который страшно даже подумать на что может натолкнуть башковитых ученых. И только от нас с вами сейчас зависит, чьи они будут – наши или коммунистические. Я так считаю, что комми и так доставили миру неприятностей куда больше, чем им стоило позволять. – Лейтенант смерил подчинённых яростным взглядом. – Поэтому сам Господь повелел нам глянуть в прицелы на врагов нашей страны. Если они так сильно желают поэкспериментировать с американской демократией, – Крастер повысил голос, – нам надо убивать их до тех пор, пока наших врагов не затошнит от этих убийств и они не оставят нас и наши свободы в покое![59]

Естественно, что рева восторга, в отличие от фильмов, после такой речи не последовало. Однако морпехи определённо взбодрились, и этого Крастеру было достаточно.

* * *

В этот раз устроить засаду на опушке высоты 222 он не рискнул. Пусть отделения морпехов, выкашивающие стрелковые роты из штурмовых винтовок, в прошлый раз и отлично работали, однако сейчас морпехов было слишком мало. Огневая производительность двадцати шести винтовок рисковала быть недостаточной, чтобы обратить пусть и потрепанный, но батальон в бегство. Автоматическим результатом подобной неудачи становилась угроза фронтальной атаки со смятым взводом, истребленным в преследовании. Либо, что ещё хуже, вариант того же «молота и наковальни», что только что продемонстрировали корейскому передовому отряду сами морские пехотинцы.

В итоге у него, собственно, не оставалось другого выбора, кроме морального прессинга наступающих коммунистов с целью затянуть бой до темноты. Никакого агрессивно навязываемого боя на уничтожение и минимум размышлений о том, как бы нанести коммунистам как можно большие потери. Только ведение боя на средних и больших дистанциях, дабы реализовать преимущество морпехов в вооружении, расчет не столько на нанесение потерь, сколько на затягивание времени, и постоянная смена позиций, чтобы противник, ведя ответный огонь, не пристрелялся. И кроме этого – никакого пренебрежения окапыванием. Но сначала требовалось правильно выбрать позицию.

А вот с этим были проблемы. Возвращение к обороне по гребню перевала лишало свободы маневра и несло риск в очередной раз быть уничтоженными тупой атакой в лоб, что же касается обороны по опушке леса на высоте 222, то сдерживающим действиям опять мешала дистанция. Роты северокорейцев разворачивались в боевой порядок на предельных дальностях действительного огня и при грамотных действиях и хорошей огневой поддержке опять-таки могли навязать Крастеру лобовой удар с преследованием и жестким ближним боем в зарослях.

Короче говоря, если взглянуть на карту, а потом окинуть взглядом местность, для затягивания боя требовалось принять северокорейцев из района рощиц у подножия перевала. Собственно, как на этом этапе прикинул Крастер, данная позиция для засады с последующим отходом годилась даже больше, чем выбранная им ранее на опушке высоты 222. При занятии взводом дальней рощи, которую он так и наименовал – Дальняя, вероятность наконец прихватить врага в походной колонне была высока, как никогда ранее. Впрочем, данную мысль он решил конкретно обдумать не раньше, чем он проведёт там рекогносцировку. На данный момент для построения конкретного плана действий у него не было достаточной информации.