"Перевал Дятлова". Компиляция. Книги 1-9 (СИ)

В поезде опять поспать не получилось — угомонилась и уснула певунья Люда лишь на вокзале Ивделя, в три часа пополуночи. И утром была очень недовольна: «25 января разбудили, не дав по-настоящему выспаться. Рустику сказала, что не буду умываться, ибо нет условий. Согласился».

Не выспалась, не умылась, но спеть в автобусе Ивдель — Вижай — это святое. Дубинина: «Опять, конечно, пели. Голос я уже совсем пропела».

О ночи в 41-м квартале, наполненной вокалом под гитару и мандолину, мы уже говорили подробно. И во 2-м Северном, во время последней ночевки в относительно цивилизованных условиях, группа «Хибина» своеобразно отдыхала и набиралась сил перед сложным маршрутом: «А после ужина в горячо натопленной избе на кроватях бросались шутками до 3-х часов ночи» (запись Дорошенко в общем дневнике).

А чем занимался в это время руководитель похода? Тоже, наверное, шутками бросался. До трех ночи. По крайней мере, не отмечены никакие его попытки наладить дисциплину, угомонить шутников, заставить их выспаться. Странно проявлялась авторитарная манера Дятлова руководить: решения, которые стоило бы обсудить всей группой, он принимал единолично и возражений не терпел. А когда надлежало действительно применить власть, одернуть потерявшую берега молодежь — бросал вожжи и пускал события на самотек.

В автономный поход дятловцы двинулись изрядно вымотанными. Несколько почти бессонных ночей даром не прошли. Какие уж тут ранние подъемы! К полудню на лыжню выйти — и то за счастье. Зато пели, наверное, красиво — раз никто нигде не подошел и не предложил заткнуться…

* * *

В Вижае Карелин первым делом договорился насчет машины, которой надлежало доставить группу в 41-й квартал.

Георгий Атманаки на допросе (лист 209 УД) говорил несколько иное: «Договорились в автохозяйстве, что попутной машиной нас довезут до поселка 2-й Северный, откуда легче всего выйти на маршрут», — но это сомнительное утверждение. Либо Георгий ошибся, перепутал пункты назначения, либо шофер не очень представлял, на что подписывается. Санный зимник, проложенный по хрупкому, богатому промоинами льду Лозьвы, едва ли смог бы выдержать вес грузовика.

В любом случае машину быстро не обещали. У группы появилось свободное время. И Карелин отправился… кто угадает, куда? Да, правильно — в лесничество, к нашему старому знакомому Ремпелю. Расспросить о местных условиях, скопировать карту района…

Подробности разговора для истории не сохранились. Ремпеля никто об этой беседе не допрашивал: не было повода, раз уж группа осталась цела и невредима. Карелин же в отчете о походе написал коротко: узнав, какой маршрут выбрала группа, ему в лесничестве посоветовали ехать в 41-й квартал, куда он и без того собирался. (И попросить там помощи у Ряжнева, наверное? Знакомо, знакомо…)

Запугивал ли Ремпель карелинцев грозящими в горах опасностями? Может быть… а может, и нет — раз уж с Дятловым такая тактика не сработала, Ремпель мог изобрести какие-то другие резоны.

Предлагал ли Ремпель не соваться на лед Лозьвы и во 2-й Северный, двигаться лесными просеками? Неизвестно. Но если наша версия верна, то в Северном как раз в тот момент начались работы по эвакуации рудника, и присутствие чужаков в поселке категорически не приветствовалось.

В любом случае Ремпель сказал Карелину гораздо больше, чем тот отразил в дневнике, а затем в отчете. Иначе дальнейшие действия группы ничем не объяснить.

Для начала туристы посовещались. Здесь необходимо отметить, что Карелин всегда, всю свою долгую туристическую карьеру, был сторонником единоначалия в руководимых группах. Но при этом обсуждал принимаемые решения с подчиненными, внимательно слушал возражения, терпеливо разъяснял, отчего прав именно он (Карелину, с его громадным опытом, доказать свою правоту труда не составляло). Несколько иная манера руководить, чем у Дятлова, не правда ли?

После совещания события развивались странно. Для начала карелинцы не пришли в условленное время к машине. «Мы прозевали машину, которая ушла на 41 участок», — лукаво написал Карелин в отчете.

Хм… Прозевали… На такое были бы способны разгильдяи-дятловцы, увлекшись хоровым пением. Но Карелин?

Ладно. Пусть прозевали. Не последняя попутка на 41-й, надо полагать. Наверное, стоит переночевать и назавтра уехать другой машиной?

Они переночевали. Но поутру встали на лыжи и немедленно рванули из Вижая своим ходом. Причем не в 41-й — совсем в другую сторону, по зимнику, тянущемуся вдоль реки Вижай. Ничего общего с маршрутом, о котором знал Ремпель, это направление не имело.

«Непривычно ходить на лыжах по укатанной машинной дороге. Лыжи скользят и разъезжаются», — пожаловался Карелин в отчете. Что да, то да. Но зато ни лыжня, ни какой-то иной видимый след за группой не тянулся.