Переведено специально для группы https://vk

У меня появилась куча вопросов. Эйприл извинилась и удалилась к себе в комнату, сказав, что

она хочет прилечь. Я знаю, - сестра просто хочет посидеть в Facebook, так как она не может

страдать в одиночестве.

Я взяла папин жетон. Там был нацарапан полис страхования. Где он хотел, чтобы мы его

похоронили? Какой гроб он хотел? Был ли кто-то с ним еще? Есть ли банковский счет, в котором

оплачивается его страховка? Должны ли мы лететь в Дувр, чтобы забрать его останки

подготовленные армией.

Дувр. Лететь туда, все равно, что пересечь реку Стикс.

Мама молча смотрела на выключенный телевизор, в то время как я искала ответы. Очевидно,

ни один вопрос не может вытянуть маму из отчаяния. Я одна.

– Кто может решить все за твою мать? – его губы сжались, и он посмотрел на маму.

Я не знаю, сколько шокированных вдов он видел на работе, но для меня мама – первая.

Бабушка была в сутках езды. Ее - мать моего отца – уведомили об этом, как и нас. Безусловно,

она уже на пути к нам, но пока она не приехала, - мы одиноки. Маминых родителей уже нет в

живых. Ее брата никогда не было рядом с нами, сейчас тоже не хороший повод воссоединяться с

ним.

– Только я.

Но я не собираюсь брать ответственность на себя, это должна делать моя мать.

– Эмбер, – тихий голос Гаса позвал меня. – Что случилось?

Я погладила мамины руки. Не то, чтобы она заметила, что я держала их все время в своих

руках. Глубоко вдохнув, я подошла к моему братику. Сев рядом с ним на ступеньки я вслух начала

вспоминать все, что мы знали вместе об отце за все семь лет жизни Гаса. Но мне пришлось сказать

то, что он пока не знал.

– Гас, папа не вернется.

Маленькие голубые глазки наполнились слезами, нижняя губа задрожала.

– Плохие дяди забрали его?

– Да, малыш. – Взяв его на руки, я начала качать его, как это делали родители в детстве и,

поправляя волосы, поцеловала его лоб.

6

– Но твой день рождения. – Моя рубашка пропиталась его слезами, я держала его так крепко,

насколько это было возможно.

Я бы сделала все, чтобы забрать его страдания. Все, что должно быть сказано, уже сказано.

Но я не могу забрать папину пулю.

В то время как Гас плакал, капитан Уилсон пытался проверить состояние моей матери. Когда

я поинтересовалась, как долго это будет продолжаться, из уст капитана прозвучали такие слова как

«психология» и «медицина». Я знала, что моя мать была сильным человеком, но она всегда

опиралась на моего отца.

Когда Гас стал утихать, я спросила его, в чем он нуждается.

– Я хочу торт и мороженое. – Подняв голову, он сжал мою руку. – Я хочу, чтобы у тебя было

день рождение.

Паника нахлынула на меня, пульс участился, и на глазах появились слезы. Что-то жесткое и

страшное схватило мои внутренности, требуя освобождения. Я улыбнулась и кивнула Гасу.

Посмотрев на капитана Уилсона, я попросила.

– Дадите нам десять минут?

Капитан медленно кивнул.

– Чем-нибудь могу помочь?

– Пожалуйста, позвоните моей бабушке и проверьте ее. Она потеряла мужа во Вьетнаме... –

это все, что я смогла сказать; мое тело кричало от напряжения.

– Хорошо.

Я поцеловала в лоб Гаса, схватила ключи и быстро выбежала на улицу, чтобы не

расплакаться. Сев в Volkswagen Jetta,- подарок моих родителей на окончание средней школы, так

как папа хотел, чтобы я была в безопасности, пока ехала из университета Колорадо в Боулдере;

жаль, что он не был защищён в Афганистане, – я выехала с подъездной дорожки и рванула вниз по

дороге, не обращая внимания на то, как быстро еду, впервые, после получения прав. На светофоре

загорелся красный; я почувствовала холод, который прошелся по моим пальцам, - снаружи было

семнадцать градусов, а я была одета в легкую одежду и забыла взять пальто. Припарковав Jetta, я

зашла в продуктовый магазин.

Найдя отдел хлебобулочных изделий, встала, скрестив руки на груди. Торт. Гас попросил торт.

Шоколад, ваниль, взбитые сливки, крем - огромный выбор. Мне просто нужен чертов торт!

Почему здесь их так много? Кого это заботит? Схватив первый попавшийся торт, я направилась к

отделу с мороженым, в котором по привычке захватила килограмм шоколадного.

По пути к кассе я встретила одну семью. Среднестатистическая семья: мать, отец, сын и дочь.

Они смеялись и обсуждали вчерашний фильм про Санта Клауса. Как эти люди могут просто

разговаривать? Они не понимают, что мир только что рухнул?

– Тебе могут написать на нем твое имя, – вытащил меня из своих мыслей мужской голос.

Я посмотрела на знакомые карие глаза, которые торчали под изношенной шапкой. Я знала его,

но не могла вспомнить, но его яркая внешность, определённо, была мне знакома. В конце концов, в