Перевернутая луна

— Меня ты не знаешь. Никогда не видел. Мичи подвозил, но мало ли, кого ты подвозил. Это же такси, ёпт. Смекаешь?

— Мог и не говорить.

Доберман перегнулся через бочку и ткнул Гонсалеса кулаком в плечо. По-дружески ткнул. Знак высшего благоволения.

Таксист перевел дух.

Его не съедят, не закопают, не украсят колумбийским галстуком. Профсоюз пугает его гораздо меньше, чем Доберман Дюк и эти молчаливые засранцы из группы поддержки.

— Посиди еще минут двадцать, — Доберман выпрямился. — Попей сочку. А потом вали отсюда на всех скоростях.

* * *

— Только дернись, — сказала Наоки, усаживаясь напротив таксиста. — Голову разобью.

Гонсалес уставился на нее без видимого страха. Еще бы. Наоки производила впечатление худенькой азиатской девочки, способной разве что на чувственные стоны в закадровой озвучке хёнтай. Броник Наоки свернула в рулон и упрятала в один из своих межпространственных тайников, справедливо полагая, что справится с таксистом без экзовставок. На ней сейчас были короткие джинсовые шортики и футбола цвета хаки. А еще — неизменная кобура с «Вереском» и чехол с «Акелой». Правое бедро и левая голень, соответственно.

— Отвали, — буркнул Гонсалес. И попытался свернуть девушке челюсть мощным правым крюком.

Наоки, не напрягаясь, перехватила руку говнюка, потянула на себя и, слегка приподнявшись, заехала наглецу локтем в нос. Не давая опомниться, приложила оппонента мордой о столешницу, вдребезги разбив графин с какой-то бурдой.

Гонсалес взвыл.

Кулак разжался, и Наоки не замедлила этим воспользоваться, взяв указательный и средний пальцы противника в один из своих фирменных захватов.

— Пута! — выругался здоровенный бородатый кретин, прижавшись к залитой соком фанере. — Отпусти!

Фаланги начали хрустеть.

— Хер тебе, — безжалостно сообщила Наоки. — Ты мне не нравишься, мальпаридо. Лежи смирно, если хочешь сохранить пальцы. И отвечай на мои вопросы.

Гонсалес что-то невразумительно промычал.

Наоки выучила разговорный испанский под гипнозом за три часа. Удобная технология, как и в случае с эспером. Но этот тип говорил на странной смеси эспера и тенокского диалекта, так что к произношению надо приноровиться.

Колхозник…

Девушка слегка ослабила хватку.

— Лучше?

— Угу.

— Вякнешь то, что мне не понравится, засуну яйца в жопу. Тетушка родного племянняка не узнает. Усек?

Вторая ладонь таксиста, лежащая на столешнице, нервно хлопнула по апельсиновым долькам и ягодам клубники. Остатки сока стекали вниз, вымазывая Гонсалесу белые хлопчатобумажные штаны.

— Я бы могла спросить про Мичи, — заговорила Наоки вполголоса, — но мы оба знаем, что ты попытаешься соврать. Дескать, подвозил, но знать ничего не знаю, просто клиент. Начнем с другого конца. Мне удалось выяснить, что ты корефанишься с Доберманом Дюком и этими подонками, называющими себя Чистым танго-взрывом. Вы тут мило беседовали, но я слегка опоздала на встречу. Теперь ты мне расскажешь, почему Доберман охотился на Мичи.

— Он не… — промямлил Гонсалес.

— Громче.

— Он не охотился, — таксист выгнул шею так, чтобы можно было дышать. Кровавая юшка заливала фанеру, смешиваясь с прохладительным напитком. — Просто следил.

— Зачем?

— Без понятия.

— Мичи не связан с вашими гребаными бандами. И не мог перейти дорогу Танго-взрыву. Добермана кто-то нанял.

— Вроде того.

— Кто?

— Я не знаю!

Наоки аккуратно взяла один из осколков графина и резким движением рассекла таксисту полщеки.

— Что ты творишь, сука⁈ — взревел Гонсалес.

— Я и не такое творить умею, — промурлыкала Наоки, швырнув осколок себе за спину. — Вернемся к Доберману. Почему он убил Мичи?

— Он не убивал.

— Да ладно.

— Говорю же, нет! Ему заплатили, чтобы отследить твоего дружка до бара. И всё! Не вмешиваться, просто отследить. Может, еще какая фигня, но меня забыли просветить.

— Какое задание ты выполнял?

— Первым спуститься к порталу Мичи. Двигаться указанным маршрутом. Не спешить, выбирать подконтрольные Взрыву районы.

— Ладно, — кивнула Наоки. — А дальше-то что?

— И всё. Они дальше сами разберутся. Так сказал Дюк.

— И он ни при делах?

— Он сам на панике! Профсоюз на хвосте, все как с цепи сорвались! Дюк предупредил, что ты ползаешь по городу, меня выспрашиваешь. Присоветовал к тетке валить, отсидеться.

— Значит, — медленно и четко проговорила Наоки, — кроме перевертов Добермана в баре был еще кто-то?

— Включи мозги! — не выдержал Гонсалес. — Бар под Защитой, они к Поясу подключены!

— Хочешь сказать, Доберман внутрь не заходил?

— Нет.

— Они еще кого-то в пустыне встретили?

— Да.

— Кого?

— Тех, лунных. В смысле, с той стороны.

— С какой такой стороны?

— Ну, из-за периметра. Там оборотни живут, ты что, не в теме? Лунные кланы, их там до хрена всяких разных.

— Допустим, верю. Они держались снаружи?

— Как бы да…

— Но?

— Доберман сказал, что с ними был кто-то из вендиго. Кто-то сильный, он и завалил того чувака.

— Мичи.

— Ага.

Наоки отпустила кисть Гонсалеса. Таксист с кряхтеньем и стонами распрямил спину и начал баюкать вывихнутые пальцы. Кровь, текущая из ноздрей, начала понемногу запекаться.

— Лунные кланы, — задумчиво проговорила Наоки.