Перевернутый. Шут

Франсуа был обескуражен из-за того, что этим человеком был его двоюродный брат. Хоть и не по крови, но все равно брат. Человек, который был для Франсуа важен, несмотря на напряжённую ситуацию с Марье.

Золотые глаза Пьера встретились с глазами Франсуа, и в них он увидел страх и ужас, перемешанный с болью и страданиями.

VI

Некоторое время спустя Пьер вместе с Николасом отправились домой. По дороге слуга рассказал Пьеру про то, как Франсуа совсем недавно просил его встретиться с ним втайне ото всех, и расспрашивал его про то, чем занимается Пьер. Пьер нашел это странным и поблагодарил Николаса, что тот все рассказал ему.

– Николас, не мог бы ты отправиться в дом моей тетушки Шарлотты и проведать Изабеллу? – спросил Пьер, когда они подъехали к дому. – У меня с Изабеллой был уговор, чтобы она отправляла каждый день или каждые два дня письма, рассказывая о ее здоровье и ее отношениях с матерью. Но письма не приходят, и я начинаю переживать, что что-то могло случиться с ней.

– Как пожелаешь. Я немедленно отправлюсь и все разведаю, – улыбнувшись, Николас развернул коня и, стегнув его, поскакал обратно к воротам.

Спрыгнув со своего коня и отдав его слугам, Пьер вошел в дом и сразу же направился к себе в кабинет, по дороге отловив одного из слуг, спрашивая, где находится Саймон. По словам слуги, у Саймона сейчас был урок иностранного языка, а после география, поэтому Пьер решил, что будет лучше, если он не будет отвлекать младшего брата. Особенно потому, что в отличие от него, Саймону было сложно изучать иностранные языки. Решив, что будет лучше подождать, когда у брата закончатся занятия, и если у Саймона далее будет урок верховой езды или тренировка на мечах, то Пьер, скорее всего, присоединится. Пьер также отметил себе, чтобы он протестировал английский и латинский язык Саймона и помог ему с грамматикой.

Чувствуя, какое хорошее и легкое у него настроение, Пьер, ничего не подозревая, открыл дверь в свой кабинет. Улыбка с его лица тут же исчезла, когда он увидел Марье в его кабинете.

– Опять вы? – вздохнул Пьер, встретившись с голубыми глазами гостьи, и, войдя в кабинет, закрыл за собой дверь. – Чем я могу помочь вам на этот раз?

– Не обязательно быть таким грубым, Пьер, – Марье сидела на диване с книгой в руках, листая странички.

Молча Пьер быстро подошел к Марье и выхватил книгу из ее рук, чтобы посмотреть, что она взяла.

– Пьер! – воскликнула Марье.

– Сборник карт Европы, собранный мной, – сказал Пьер, забирая книгу с собой. – Что же вас, девушек, тянет к этой книге, я понять не могу.

– Нас девушек? – Марье насторожилась и поднялась на ноги, не спуская глаз с Пьера. – Не говори мне, что у тебя кто-то есть.

– Даже если и есть, то вас это, Марье Луиза Ле Мойн, не касается, – Пьер поставил книгу на полку. – Теперь вы не соизволите сказать, по какой причине вы на этот раз пришли? Если причина та же, то извините, но я не собираюсь тратить свое время на разборки и ссоры, поэтому прошу вас удалиться.

– Ты угадал, – усмехнулась Марье. – Я пришла по той же причине, что и в прошлый раз, и я не собираюсь так легко отступать, пока я не получу ответы на свои вопросы или хотя бы половину.

– Разве? – Пьер через плечо взглянул на Марье, прежде чем взять книгу «Путешествие вглубь себя» с полки и сесть за письменный стол. – Я не собираюсь отвечать ни на какие ваши вопросы, мадемуазель. Вы только зря потратите время.

– Посмотрим, я потрачу время зря или нет, – Марье было немного тяжело держать себя в руках, поэтому она сжала кулачки и сделала глубокий вдох, прежде чем начать не спеша ходить по кабинету. – Пьер, ты, наверное, забыл, что я знаю твои уязвимые места.

«Но ты не знаешь, что мое самое уязвимое место – это ты. Поэтому я не хочу рядом с тобой находиться», – молодой человек промолчал, удивляясь, откуда у Марье было столько уверенности в себе. Ведь только вчера она покинула его дом в слезах, и Пьер надеялся, что после этого ему не нужно будет больше с ней разбираться в их отношениях, но, судя по всему, он глубоко заблуждался. Теперь молодому человеку нужно было быстро разработать новый план, чтобы его дороги с Марье больше никогда не пересекались. Но это было не так легко сделать, как казалось, и самое лучшее, что Пьер сейчас мог бы сделать, пустить ситуацию на самотек и посмотреть, как все будет развиваться. Пьер тяжело вздохнул, открывая книгу на первой попавшейся странице, прикладывая усилия, чтобы погрузиться в чтение.

– Пьер, как я уже сказала, я знаю, что где-то в глубине твоего сердца ты все еще меня любишь, – Марье подошла к одному из книжных шкафов и взяла первую попавшуюся книгу с полки. – Пьер… я не могу забыть тебя и мне не хватает тебя рядом со мной не только как друга, но… – Марье запнулась, не зная стоит ли ей продолжать, – как человека, который мне близок и к которому я, возможно, питаю чувства.

– Уйди, – холодно сказал Пьер.

– Пьер.

«Я говорю одно, а сердце говорит другое, и ты словно слышишь мое сердце, что меня раздражает. Моя белоснежная, как снег роза, я умоляю тебя. Уйди и будь счастлива», – Пьер перевернул страницу.