Перевёрнутая чаша. Рассказы

Погоди, смеялась она, а как же дело революции? Пойми, ты много упустил за эти десять лет отсутствия в России, мы другое поколение, мы наметили себе цели, и мы этого добьемся. Что плохого в том, что некая часть молодежи, не принадлежа ни к каким организациям, просто не хочет искать врага внутри страны? Да, есть такие, что вступают в экстремистские организации, но они просто ещё не прозрели.

Да их не так уж и мало, оглянись вокруг, ты что, живешь с закрытыми глазами, горячился Глеб. Я-то знаю, что такое погромы, я об этом пишу, я… Милый мой, власти ведь всё это контролируют, поверь, и я тоже не новичок в журналистике, и знаю, что есть особые технологии управления общественным сознанием. Что толку от оголтелой революционности, вспомни историю, массы жили плохо, а интеллигенция выражала их чаяния. Переливание из пустого в порожнее, слежки, убийства, террор, и в итоге всё оказывалось либо просто игрой в солдатики, либо кровавой бойней с переделом.

А итог – всё тот же – массы живут плохо, а интеллигенция рассуждает на кухнях, что хорошо бы переделать этот мир, только силёнок маловато. Или еще, в застойные годы как прекрасна была игра в гэбистов, стерегущих за каждым углом и отслеживающих каждое сборище. Это уже смешно, Глеб, это навязло в зубах. Ты сбежал из страны, и много ли ты счастья приобрел в своем Тель-Авиве? Ты будешь смеяться, сейчас вспомнила, у одной нашей неудобной властям писательницы, всех героев, которые ей надоели, она отправляет в Страну Обетованную. Может, ты тоже был героем какого-то романа и надоел автору?

Сейчас, припоминая эти разговоры, Глеб жалел об утраченном времени, и зачем он так распалился, в конце концов, это просто грубо – грузить женщину политикой. Но это не самая обычная женщина, и с ней можно говорить обо всём, странное ощущение взаимопроникновения и понимания не покидало его, может, это их общая профессия так повлияла.

…На стене, на которую невольно смотрел Глеб, что-то изменилось. Он мгновенно напрягся. Постепенно, как на фотографии при печати, стали проявляться глаза. Такие же, какие он видел в домике на даче. Да не страшные они вовсе, пытался он себя взбодрить, совсем не страшные.

– Добрый день! – металлически прозвучал со всех сторон голос.

– М-да… Я не могу точно быть уверен, что это день, приветствую вас, кто бы вы ни были.

– Вы правильно подумали, что мы совсем не страшные, – металлический голос раскатисто засмеялся, повторяемый со всех сторон динамиками, точно, динамиками, догадался Глеб.

– Чем обязан такому вниманию к своей скромной персоне?

– Вы еще не совсем оправились от шока. Думаю, чуть позже вам станет всё понятно. Просто я хочу сказать вам, что вы в абсолютной безопасности, с вами ничего плохого не случиться. Поверьте, нам не нужен испуганный кролик. Нам нужен здравый рассудок.

– Ну да, я спокоен, как удав перед обработкой кролика. Кто вы?

– Скажем так, некая организация… Больше пока сказать не могу.

– А где Полина, с ней все в порядке?

– Разумеется, – короткий смешок, и как будто подмигивание глазом. Или Глебу просто показалось.

– Через некоторое время вас проводят на небольшую экскурсию, – глаза исчезли очень быстро.

Через минуту Глеб увидел проявляющийся контур двери. Нарисованный, как будто нарисованный, автоматически отмечал Глеб. Бесшумное плавное движение, и на пороге появился робот. Он быстро приблизился к нему. Ну вот, роботы еще, давайте еще сюда звездолеты с рычагами, какие встречаются у некоторых горе-«фантастов», чего-нибудь мистического, или исторического, колдунов, прочую дрянь… Он не успел до конца развить эту мысль, как почувствовал движение пола вокруг себя. Опять я куда-то падаю. Успел только взглянуть наверх. Потолок стремительно удалялся.

– Минус второй этаж, господин Корнаковский.

– А конечный пункт – минус бесконечность?

– Извините, я не могу полностью расшифровать ваш юмор.

– Тем не менее, ты понял, что это юмор. Тоже хорошо.

– Я вам должен показать и разъяснить, как устроено наше здание. Оно находится под землёй, как вы поняли. Есть разные пути, чтобы в него попасть, один из них вы испытали на себе. Это прогибающаяся полусфера поляны, которая затем переворачивается, соответственно, и вы вместе с ней.

– Довольно варварский способ, ты не находишь?

– Он не лишен логики. Вы не успеваете испугаться.

– Точно. Просто за одну секунду попрощался с жизнью, и всё.

– Минус третий этаж. У нас много роботов.

– И все они такие же милые, как ты?

– Очевидно, вы любите шутить.

– И кто же вами управляет, всем этим подземным царством?

– Люди. Роботы всегда служили людям.

– Знаем, знаем, читали. И чем же это ваше подземелье занимается?

– У нас есть лаборатории, комнаты для отдыха, плантации… Это практически автономный город.

– Любопытно. И никто про этот город ничего не знает. Почему же Полина сразу мне про него не рассказала?

– Наверное, не было соответствующей инструкции.

– Так вы тут все по инструкциям живете? Оргнунг-оргнунг…

– Если вы имели в виду немецкое слово в прямом его значении, то я вас понял.