Перевод показаний

Я говорил, там были очертания, тени. Я не знал, что это, не знал, но потом услышал дыхание, скрежет дыхания. Я мог не предполагать. Женщин не могло быть там, в том месте, только мужчины. Я уже говорил, и теперь говорю и опять, опять, да, это не было насилием. Я вышел. Лежишь в бараке, один, и эти мысли в голове, бегут, бегут, а если еще рассвет наступает

Я был чист

Иногда поражаешься этому, вкус тошноты, и один хочет воды, а другой дает ее. He очищение, просто хочешь воды, водички попить, эта тошнота, какая она на вкус, грязь и металл, что-то так.

Люди стоят. Мужчины не двигаются, я говорил, мужчины, только мужчины, и эти двое, один постарше, другой помоложе, я уже говорил. Старше меня. Я тогда был моложе, конечно. Ho моложе, чем они, да, те двое. Они не тянули меня к себе. Да, он притянул меня к себе, я уже говорил. Я не был насилован. Я же говорю, не был. У меня на плечах были руки, да, у меня на плечах были руки, ну и что

Что я тут должен сказать, кто мог там быть. Это несерьезно. Я бы тогда сказал. Я бы сказал. Про эти другие дела я не знаю.

Обо мне этого не скажешь

Мы слышим о делах, я слышал, шепотом, говорили не мне, но я слышал, только слышал про другое место. Ho тогда не знал, ничего не знал. Может там были тела, мы ничего не знаем, я ничего не знаю

Что про тела, может это все сны, люди, которые могли быть друзьями, не так уж друзьями, может мы должны их спасать, врагов, знакомых, кто они, может и они люди, да, тоже.

Могу начать сначала. Проблемы жизни. Поговорите со мной о смерти. Да, это была прогулка, это была прогулка. Моя. Я пошел прогуляться. B утренние часы, всегда в утренние часы. И тишина, только дыхания. И будем ли мы жить, будем ли мы жить, мы же должны жить, выживать, что называется. Я же сказал, мужчины сгруппировались вокруг и тишина, только их дыхания. Кое-какие звуки. Тихие. Шумы. Шорохи. Мастурбирующие, конечно, мастурбирующие, мужчины всегда мастурбируют, конечно, конечно, мы же должны жить, я так и говорю. Да, говорю, жить-то надо, женщины сюда ходить не могут, девушек брать нельзя, ну и ладно, несерьезно.

Конечно, в ночное время тоже. Света там никакого и быть не может. Да, мы тоже пока еще живы. Жизнь принимает различные формы. Я так думаю, что наши сердца замедляются, и для этих немногих заданий нам требуется меньше кислорода. Для любого задания. Которое следует выполнить. B темноте я пошел бы туда. Наружный лагерь. Нет, какие другие дела. Мы бы увидели горы. He насыпи, может и были там насыпи, а если в другом месте, то насчет тел я не знаю.

Слышал. За наружную зону я все равно уйти не мог.

Там были дыхания. Где.

Между бараками, дыхания, да, дыхания мужчин, не разговоры, шепотом, как дыхание, дыхания, да, как шепоты, это же правда, я знаю, думаю, возможно, я слышал о другом месте, об этих делах, но я туда не ходил, это все за периметром.

Я не знаю. Какие там насыпи, если они там есть, я не знаю.

Там был другой мужчина. Он не говорил. Я не слышал, как он говорит. Шепоты, дыхание. He знаю. Я там людей не знал. Конечно, из других секций.

Это был внешний периметр.

яснее ясного вблизи гор я мог различить и различил такую картину. Я мог бы пойти в место опасности, конечно. Да, человека который приходит, там могли и убить. Меня тоже.

Поговорите со мной о смерти.

Я уже говорил.

И могу сказать.

Нет, не когда темно. B дневное время. Должен наступить рассвет. Люди оставались, возвращались. Никто мне про другое место не говорил. Никто не говорил, сходи туда. Может людей туда и брали, меня нет. Насчет этого другого дела я не знаю, может который помоложе, не знаю, я об этом не знаю.

Отец у меня старый, старик. Как это можно сказать. Я это должен сказать. Почему же я должен, я не должен.

Может других людей туда и брали, меня нет.

He знал я других мужчин. He было других. Которых я знал. И сладковатых запахов тоже не было. Да, может другой был и постарше, это возможно, по-моему. Да, темно, очень темно, всегда очень темно, и тени, между этими зданиями. Люди появлялись, покидали.

Это невозможно. Насилия не было. Других я не видел. Я не знаю, что они там докладывали, другие.

Люди теряли интерес, извергали, покидали. Я тоже. Некоторые возвращались, да, я говорил. Чего тут отрицать, мне отрицать нечего. Это несерьезно.

Hy не знаю я о других делах. И о другом мужчине, постарше, на нем было покрытие, мундира я увидеть не мог. Мы же не смотрим один на другого, в лица.

Сверх этого ничего.

Я уже говорил.

He меня. Я не знаю.

Там было темно, темно и тени. Да, тогда, отчего бы и нет. Я говорил, нет, я говорил, да, тогда, отчего бы и нет, это пустяки, я там был, он там был, я же говорил. Я докладывал, они там были, много таких, я говорил. Мужчин интересовал только секс, тела. Я не знаю, он обращал на меня уважение. Раз за разом. Нет, ничего. O том другом деле не знаю. Никто мне не говорил. Может других приглашали, меня нет, ничего не знаю. Я ничего не знаю, ничего, ничего я не знаю, ничего больше. Я ничего больше не знаю. Я уже говорил. И я его не видел, и он меня не видел.