Переводчик Гитлера. Статист на дипломатической сцене

Еще одному монарху потребовались мои услуги переводчика: король Леопольд Бельгийский, содержавшийся как военнопленный в своей собственной стране, встречался с Гитлером 19 ноября. Несколькими неделями раньше принцесса итальянской королевской семьи, сестра Леопольда, была принята в Бергхофе и за время неофициального чаепития коснулась не только многочисленных вопросов, имевших отношение к Италии, но и говорила о трудном положении в ее родной стране Бельгии. Что естественно для женщины, она говорила в основном о гуманитарных проблемах, в частности, интересовалась судьбой бельгийских военнопленных и красноречиво просила, чтобы им разрешили вернуться домой. Она нарисовала удручающую картину положения с продовольствием в Бельгии.

Гитлер занял уклончивую позицию. Если бы он говорил с мужчиной, то на оба вопроса ответил бы резким отказом, но с женщинами он всегда держался гораздо мягче, особенно если они были молоды, элегантны и высказывали свои просьбы с таким женским очарованием и дипломатическим тактом, как это сделала принцесса Пьемонтская. Через некоторое время она, конечно, распознала уклончивую тактику Гитлера.

«Если вы не желаете обсуждать эти вопросы со мной, – сказала она, наконец, с чисто женской изобретательностью, – потому что я простая женщина и ничего не понимаю в политике, не могли бы вы поговорить о них с моим братом Леопольдом? Все эти тяготы, которые вынужден нести его народ, очень его угнетают».

Я сразу же увидел, что Гитлеру совсем не интересна такая встреча; он раздраженно нахмурился, что свидетельствовало о том, что он считает, будто его поймали в западню. Однако потом лоб его разгладился, и он сказал, что готов принять короля Леопольда, но сделал это таким тоном, что можно было смело предположить: ничего из этого не выйдет. Принцесса удовлетворилась своим успехом. На обратном пути в Мюнхен она заставила меня вкратце пересказать всю беседу; у меня сложилось впечатление, что она хотела дать брату очень точный отчет об этом разговоре.

Когда некоторое время спустя я забирал короля Леопольда из маленькой гостиницы неподалеку от Бергхофа, чтобы ехать с ним на встречу с Гитлером, мне показалось маловероятным, что он знал о мерах, принятых его сестрой. Он шел рядом со мной, высокий и стройный, и казался мне студентом, который идет на дополнительные занятия, чтобы понравиться своим родителям, хотя и не видит в этом смысла. По ступенькам знаменитого Бергхофа он поднялся медленно, с неохотой, не проявляя тех упований, которые отличали таких посетителей, как царь Борис, Ллойд Джордж, Чемберлен и герцог Виндзорский.

Леопольд III (3 ноября 1901, Брюссель – 25 сентября 1983, Волюве-Сен-Ламбер, Брюссельский столичный регион) – король Бельгии с 17 февраля 1934 года по 16 июля 1951 года

Было заметно, что Гитлер, встречая Леопольда, избрал тактику некоего холодного дружелюбия. Выражение лица короля, когда он сидел в кабинете Гитлера, представляло собой смесь недовольства и выжидательности, и я почувствовал, что он втайне сожалел об инициативе своей сестры. Гитлер попытался разрядить атмосферу несколькими вопросами личного характера. Любезные фразы, которые он использовал в таких случаях, выдавали его австрийское воспитание. «Я сожалею об обстоятельствах, в которых вам приходится навещать меня. Нет ли у вас каких-либо личных пожеланий, которые я мог бы выполнить?»

«У меня лично нет никаких пожеланий», – ответил Леопольд снисходительным тоном монарха, беседующего с революционным диктатором. Этим замечанием он явно давал понять, что собирается изложить другие, не личные просьбы, правда для начала Леопольд постарался, чтобы Гитлер выслушал их, пребывая в более благосклонном настроении, поэтому поблагодарил его за то, что тот уже сделал. Среди прочего он выразил благодарность за разрешение бельгийским беженцам вернуться домой и добавил свою личную благодарность за оказанные ему услуги – особенно за возвращение его детей из Испании. Но Леопольд не был хорошим дипломатом: он произносил слова благодарности, но они звучали не очень убедительно.

Затем Гитлер начал один из своих бесконечных монологов о политической ситуации. Но разговор складывался лучше, чем я опасался вначале. В середине своего выступления Гитлер вдруг спросил Леопольда, как тот оценивает будущие отношения между Бельгией и Германией. Леопольд ловко ответил вопросом на вопрос: обретет ли Бельгия свою независимость после заключения мира? Гитлер, не любивший конкретных вопросов, пустился в длинные рассуждения о будущем Европы. Король Леопольд стоял на своем: попросил дать более точное определение независимости Бельгии, добавив, что думает, в частности, о независимости во внутренних делах (прозрачный намек на поддержку фламандцев со стороны немцев). К тому времени Гитлеру явно надоела такая настойчивость, и он яростно напустился на предвоенную позицию Бельгии, нарушение ею своих обязательств нейтральной страны и так далее. В будущем Бельгия должна ориентироваться на Германию в политическом и военном отношении.