Переводные картинки

678. «жило племя мухобоев.
кровь осталась на обоях,
может, брызнуло вино,
очень было все давно.

можно: стены из пластмассы,

можно: пить из колебасы
комариное вино —
то ж на так и все — одно.

день да сон… у мухобоев

жизнь течет без перебоев…»

679. повсюду спали солнечные пятна…

680. Крыыл медленным движеньем, аккуратно

поднял адаптер,

681. вложил пластинку обратно

в конверт,

682. перечел названье,

отмеченное крупной красной точкой…

683. «все правильно, все — точно:

тут даже не характер,
тут — целое призванье,
во всем, до самых, до мельчайших черт —

684. а все-таки не — верю…»

685. он жил здесь уже почти неделю —

напряженно, буквально каждую минуту
присматриваясь, примеряясь,
готовясь исподволь к чему-то,

686. что он навряд ли б толком объяснил.

687. в квартирке он кой-что переменил

(в основном, чтоб сладить
с прямоугольной аскетичной пустотой,
чтоб как-то сгладить
намеренную эту пустоту)

688. когда он спал — в его крови был гул,

и он —
сообразно с ведомым ему
уверенным и точным чувством —

689. на девяносто градусов повернул

тахту,

690. и в этом варианте

он ею, узенькой, перечеркнул
назойливую ось,
и сразу стало не так пусто,

691. в прямоугольной доминанте

исчезла нищенская злость;

692. на кухоньке, такой же плоской, бедной,

он оживил пейзаж чудесной медной
джезвой

693. (прощай один обед!)

694. расставил кой-какие безделушки

(из тех, что прихватил с собой:
морские камешки, ракушки —
в них были блики, аромат, прибой,
розовая пена…)

695. на ложе уложил, освободив из плена

клетчато-красный плед
(«зачем мне одеяло?.. уже — тепло…»)

696. купил копеечную вазчонку —

пустяшное стекло —
но в ней теперь всегда торчало
несколько цветочков или мелких веток…

697. «ужо тебе, крылан, воитель клеток!

ты славный был чудак,
а мы, вот, будем жить чуток иначе,
слегка — не так,

698. и именно начнем сегодня!

699. (ты так, Крылуш, наверно, улыбался,

когда твой демон на минутку отлетал…)
итак: на старт.
итак: что нам угодно
надеть сегодня,
поскольку час — настал?»

700. но, собственно, де-факто,

в виду имелся только галстук,

701. поскольку земнокрылый вариант,

включавший, как-то:

702. пиджак навытяжку (в зачаточную клетку),

рубашку неукротимой белизны
и с редким перламутровым пунктиром
(опять же руки —
по швам),
беззвучные услужливые брюки —

703. уже давно томился вдоль стены

(как плоский новоиспеченный адъютант
с мороза — в теплую квариру
на цыпочках во фрунт —
пока что без лица, но уже весь глазами пожирая генерала)

704. …пространство грохотало,

чередовалась мгла;

705. из темно-карей маслянистой глубины

подземного вагонного стекла,
из-за чужой спины,
не исчезая, неотступно проступало
своими главными чертами
его помолодевшее лицо
с глубокими слиянными глазами;

706. вагон качало,

и ему,

707. протягивавшемуся вместе с ним сквозь тьму,

отчетливо и вдруг припомнилось начало

708. звучащего стишка

с той самой крыыловской единственной пластинки,
с горошинами алых точек
среди зеленых, желтых, синих, прочих
(как влажно ожили они, освободившись из-под пыли)

709. стишка с той самой крыыловской пластинки

с каким-то окончательным названьем «Жили-были…»

710. «жил на свете Рупьшестнадцатъ —

человек и гражданин
кто, вы спросите, такое
имя мог ему привлечь?
он свистал в метрах с вагоном
в черный грохался туннель
отбивал полупоклоны
словно к танцу ритурнель
современник миллионов
обреченных умереть
он имел в карманах темных
только нищенскую медь
если б он внезапно умер
этот тоже человек
то нашли б в его карманах
рупь шестнадцать итого.
рупь шестнадцать итого,
ну, и больше — ничего…»

711. …он мягко вышел в солнечную площадь,

на волю —

712. но весь еще как бы свернувшийся в клубочек,

вкатившийся в нежнейший золотистый ворох
невредной пыли,

713. на запнувшуюся долю —

лишь ощущая слабый внешний шорох —
прижмурясь, предвкушая, придержав
пружинку спуска,
серебряный ударный молоточек

714. и, избавив,

как бы персты разжав —

715. распался

широким треском веерного жеста,

716. раскрыл себя, всего себя подставив

717. под хлынувший полдень времени и места.

718. и почти что тотчас, справа…

719. (вобрав в одном моменте

другой, сканирующей, потайной сетчаткой
чредующийся, но стремглавый
летящий образ площади и дня —
с витушками фонтана…
лепнину лиц, скамеек,
клюющих голубей,
живую бронзу грузного коня
на взгроможденном постаменте;
разгоряченный торопливый полупрофиль
с испуганной ущербностью бровей
и с прядками волос, вроде прилипших змеек,
витрин обманчиво-прохладный полумрак,
квадратные застывшие часы, дорожный знак,
значок на лацкане, мускулистость сумок —

720. и тут же запах кофе,

721. прорезавший, открывший новый шлюз:

как бы теснящего, толпящегося шума,
который перепутал
весь свой воздушный груз —
шуршащий, шаркающий, шелестящий,
местами — как вкрапления — блестящий,
по ярусам влезающий под купол…)

722. …и почти что тотчас, справа, там,

где приземлился, воздух озирая,
и удивляясь собственным цветам,
курчавый низкий клумбовый ландшафт,

723. он увидал ее, идущей не спеша

вдоль края
зубчатой многобабочковой тени…

724. (миры качнулись, медленно поплыли,

как бы на двух сверкающих осях,
сводя две бездны к точке узнаванья,
в мгновенный страшный сокровенный фокус,
в разящий, молниевый, плавящий восторг
и ужас…

725. …Кнырр, закрывая

потухшие глаза,
в изнеможеньи
роняет голову на лапы…
засыпает…)

726. …вдоль края —

зубчатой многобабочковай тени,

727. в «шотландской» юбочке короткой,

со всей свободной легкою походкой,

728. со свежей ссадинкою на колене,

с почти невидимой пушинкой в волосах,
с браслетиком на узеньком запястье,

729. и с самым главным тем, конечно,

что нет в ее глазах

730. окаменевшей

неукротимой жалкой женской жажды счастья —

731. и вот они уже друг перед другом…

732. «Как вас зовут?» — Крыыл

вдруг почему-то шепотом спросил.

733. и она, упруго

привстав на цыпочки, почти щекой прильнув
к его щеке и весело
зачем-то рукой махнув,
и как бы по-прежнему не отрывая глаз,
шепнула:

734. «Я — Лесенка… а вас?..»