— Ну, как живете в подмосковной?Что Ольга Павловна? — Мы ждали, ждали вас.Мы думали, ваш жар любовныйУж и погас[И с бельведера] вдаль > смотрели беспрестанно,Не мчится,Спешить бы слишком было странноЯ не любовник, а жених. А что ее сестра?- [Ей,] кажется, не скучно:Эльвиров с нею неразлучно. — Ага.— Вчера был здесь, сегодня ждем его.Так точно, от него. Что с вами? — Ничего.- [Ей богу,] сердце не на месте.— Пожалуй, милая, вот это письмецоТихонько подложи. — Кому?— Моей невесте. Да, Ольге Павловне — что смотришь мне в лицо?Не прямо в руки ей, конечно.Не проболтайся ж, друг сердечный.- [Ей богу, вас понять] нельзя.Она ведь знает вашу руку.— Да [письмецо писал не я].— Вот выдумали штуку! Хотите испытать — невесту? — Как не так.Мне? ревновать! избави боже. Я всё же не дитя, [а пуще] не дурак.— А что же? — Браслеты я купил — прикажешь, покажу.Вот Ольге Павловне обновка.А знаешь ли, что я тебе скажу:Дарю ее тебе, примерная плутовка.— Помилуйте, да мне — и думать я не смела.Мне совестно… я вся горю.Покорно вас благодарю.Я так… — [Послушай!] — улетела.***IV.
[ПЕРЕВОД ИЗ К. БОНЖУРА.]
— Она меня зовет: поеду или нет?Всё слезы, жалобы, упреки… мочи нетОткланяюсь, пора — она мне надоела.К тому ж и без нее мне слишком много дела.Я [нынче] отыскал за Каменным мостомВдову с племянницей; пойду туда пешкомПод видом будто бы невинного гулянья.Ах!.. матушка идет… предвижу увещанья…А, здравствуйте, maman…— Куда же ты, постой. Я шла к тебе, мой друг, мне надобно с тобойО деле говорить…— Я знал.- [Возьми ж терпенье]. Мой друг, не нравится твое мне поведенье. — А в чем же?— Да во всем — во-первых, ты женыНе видишь никогда — вы как разведены….Адель всегда одна — [всё дома] — ты в карете,На скач[к]е, в опере, на балах, вечно в светеИли уже нельзя с женою посидеть? — Да право некогда…— Ты дома б мог иметьОбеды, вечера — ты должен бы представитьЖену свою везде… пора, пора исправитьПривычки прежние. — Нельзя ли сам собойОтвыкнуть наконец от жизни холостой?Я сделаю тебе другое замечанье…***V.
Графиня (одна, держит письмо).
"Через неделю буду в Париже непременно"…. Письмо от двенадцатого, сегодня осьмнадцатое; он приедет завтра! Боже мой, что мне делать?
(Входит Дорвиль.)
Дорвиль.
Здравствуйте, мой ангел, каково вам сегодня? Послушайте, что я вам расскажу — умора…. Что с вами? вы в слезах.
Графиня.
Вы чудовище.
Дорвиль.
Опять! Ну, что за беда? Всё дело останется в тайне. Слава богу, никто ничего не подозревает; все думают, что у вас водяная. На днях всё будет кончено. Вы для виду останетесь еще недель шесть в своей комнате, потом опять явитесь в свет и все вам обрадуются.
Графиня.
Удивляюсь вашему красноречию. А муж?
Дорвиль.
Граф ничего не узнает. Мужья никогда ничего не узнают Месяца через три он приедет к нам из армии, мы примем его как ни в чем не бывало; одного боюсь: он в вас опять влюбится — и тогда…
Графиня.
Прочтите это письмо.
Дорвиль.
Ах, боже мой!
Графиня.
Нечего глаза таращить. Я пропала — вы погубили меня.