Перевоплощение

Кота нигде не оказалось. Девушка глянула под стол и заметила кота, лежащего под ее табуретом. Кот, казалось, спал, глаза его были закрыты, дыхание было ровным, только нос изредка подрагивал, улавливая запахи кухни. Но Дэниел не спал, внимательно слушал разговор и в который раз думал о том, что порой жизнь может быть несправедливой, одним предоставляя все, у других же, забирая и то, что есть. О себе и собственной жизни Дэниел сейчас не думал. Думал он о тех миллионах, которые мечтают об одном, а получают совсем другое, о тех, кто верит в удачу или фатум, в счастливый случай или происки судьбы. Раньше он так же во все это верил и в этом он очень походил на отца, который многие годы отдал своему последнему рабочему месту в надежде, что когда-то его заметят и сделают партнером на фирме. Его заметили, оценили, но партнером не сделали и вряд ли когда сделают. Зачем, если человек удовлетворился тем, что имел. Впервые в жизни Дэниелу стало жалко отца. Он понял, что, возможно, неудовлетворенность работой, карьерой и сделала из отца того, кем он стал – жестоким человеком, человеком, чьи стремления остались не больше чем стремлениями, мертвыми, раздавленными, как тот дождевой червяк под уверенной поступью бессердечного человека. Но что было самым ужасным, так это желание отца не замечать своего падения и дальше отстаивать свою ошибочную веру в стабильность, карьеру, его желание и дальше работать без душевного удовлетворения. Дэниел не хотел бы оказаться рядом с отцом в тот миг, когда тот поймет окончательно, что все, к чему он стремился в жизни, давно покрыто плесенью, стало иллюзией, миражом в пустыне.

Дэниел свернулся клубком и зарылся головой в шерсть на теле.

«Все миф, – подумал Дэниел, ощущая влагу на глазах. – Жизнь, стремления. Все – это иллюзия, одна большая иллюзия, готовая лопнуть, как мыльный пузырь, стоит только его коснуться. И живет только тот, кто это понимает».

Слезы потекли ручьем по волосатой кошачьей морде. Дэниел сильнее прижался головой к телу, будто желая унять их, но слезы все текли и текли, видимо, живя собственной жизнью. Тогда Дэниел, чтобы отвлечься от грустных мыслей, вернулся к разговору Джессики с матерью, хотя и там для него было мало что приятного.

– Я вам расскажу кое-что, что случилось очень давно. Как-то, год или что-то около того после нашей свадьбы с Джеком – я тогда была беременна тобой, Джесси – мы начали очень сильно ссориться. Не знаю, что послужило причиной, могу только догадываться. В то время бизнес отца только становился на ноги. Отцу нужны были деньги, но у нас их не было. Пришлось занимать. В общем, мы были по уши в долгах, кредиторы звонили нам и днем, и ночью. Отец крутился как белка в колесе, но денег все равно катастрофически не хватало. Отец нервничал, вскипал по любому поводу, а тут я еще со своей беременностью. Он просил не спешить, но я не хотела его слушать, давила на него. В итоге в это сложное для нас время я забеременела. Нам было очень тяжело. Мы были напряженны до предела, особенно Джек, но это было и понятно, бизнесу отец отдавался и душой, и телом, часто даже не ночевал дома, засиживался допоздна в офисе, там и засыпал, склонив голову на рабочий стол. Иногда мне казалось, что он специально не спешит домой, чтобы не слышать моего нытья. Мне хотелось внимания, а он всего себя отдавал бизнесу. Поэтому неудивительно, что вскоре я возненавидела и его, и его бизнес. О том, что он старается ради меня и будущего ребенка, я не думала. Ссоры у нас стали часты, как туман над Лондоном. Говорят, ссоры только укрепляют отношения, но я с этим не согласна. Они, как тот червь, разъедают отношения изнутри, оставляя после себя только боль и ненависть… ненависть к человеку, которого любишь, – губы миссис Нэвил тронула печальная улыбка. Взгляд ее замер на золотом кольце на безымянном пальце правой руки. – Как-то мы очень сильно поссорились. Так сильно мы никогда прежде не ссорились. Ссора закончилась тем, что Джек меня ударил.

При этих словах матери глаза Джессики округлились. Она посмотрела на мать с таким видом, будто та сказала самую большую чушь на свете. Кэролайн же, наоборот, восприняла сказанное матерью уж очень как-то спокойно.

– Да, это правда, – сказала миссис Нэвил, заметив недоверчивый взгляд старшей дочери.

– Никогда не могла подумать, что отец на такое способен, – прошептала Джессика, рассматривая узор на скатерти.

– Мужик он и в Африке мужик, – брякнула Кэролайн, но, заметив суровый взгляд матери, съежилась и уставилась в пустую чашку под носом.