Перевоплощение

Ворчание в желудке заставило Дэниела отвлечься от размышлений. Этим днем он еще ничего не ел. Тогда, у станции катеров, он вернулся на дорогу и побежал вдоль нее на юг, прочь от отеля с вкусной едой, прочь от Джуса и Серого. Долго Дэниел бежал, оставил позади не один километр, пока не прибежал сюда, в это тихое местечко, где кроме овец и коров, казалось, больше никого не было. Правда, время от времени ушей Дэниела достигало урчание двигателей автомобилей, но автомобили находились далеко внизу, здесь же, на склоне, поросшем травой, мхом и мелким кустарником, кроме Дэниела никого не было. Если Дэниела и огорчало это обстоятельство, то только из-за того, что не было здесь и еды. Еда была внизу, там, где недалеко от берега Лох Ломонда белело красивое здание в окружении площадок для гольфа. Дэниел подумал, что неплохо было бы спуститься вниз и порыскать там в поисках еды. Так он и сделает, но не сейчас, позже, когда сильнее проголодается. Пока что тот голод, что беспокоил его, можно было терпеть. Желудок Дэниела вполне привык к тому, что его обладатель больше голодает, чем ест, правда, не всегда с этим мирился, как бы между прочим напоминая о себе тихим недовольным урчанием. Прям как сейчас.

Дэниел не обратил внимания на позывы желудка, устремив взгляд на озеро, где по спокойной озерной глади, словно черепаха, полз паром. В десятке метров от него, создав маленькое цунами, пролетел стреловидный катер с кучкой парней и девушек на борту. Смеясь и что-то крича, они помахали парому, быстро оставили его позади и вскоре скрылись из видимости за изгибом береговой линии озера.

Вновь раздалось рычание мотора, и из-за поворота вынырнул катер. На этот раз это оказался другой катер. Управлял им молодой парень в темных шортах и худи черного цвета. Еще один, в темно-синем гидрокостюме, уцепившись за фал, рассекал поверхность Лох Ломонда не хуже горячего ножа, режущего сливочное масло. Какое-то время Дэниел наблюдал за воднолыжником, размышляя над тем, чего больше должно быть в человеке для того, чтобы заниматься экстремальным спортом: сумасшествия или храбрости. В конце концов решил, что и того, и другого поровну. Дэниел никогда не любил экстремальный спорт. Раньше ему казалось, что все те, кто увлекается экстримом – потенциальные самоубийцы, готовые в любой миг попрощаться с жизнью, иначе, какой прок рисковать жизнью и играть со смертью? Разумный человек на это не пойдет, а вот самоубийца вряд ли преминет воспользоваться возможностью покончить счеты с жизнью.

Дэниел никогда не относился к тем, кто любил пощекотать себе нервы. И дело было совершенно не в том, что он слишком любил жизнь, чтобы совершать такие безумства. Нет. Причина была в трусости, обычной трусости, которой наделены многие, если не все здравомыслящие люди. Инстинкт самосохранения, присущий людям, часто заставляет человека быть трусом. Дэниел не был исключением. Он боялся, всегда боялся, когда дело касалось проявления храбрости. Он был трусом, но, как и каждый здравомыслящий человек отрицал это, боясь насмешек. Но однажды он решил стать храбрым – пригласил Кэйлу на свидание. Для этого ему понадобились все наличествующие у него остатки мужества. Он даже смог подойти к Кэйле, заговорить с ней и… возненавидеть, когда услышал отказ, а в глазах девушки увидел насмешку. При этом возненавидел он не только Кэйлу, но и себя. Не будь он таким идиотом, не было бы ни отказа, ни насмешки, которые обернулись настоящей катастрофой, когда Кэйла растрепала о предложении Дэниела всему универу. Тогда Дэниел думал, что жизнь его закончена. Такого позора ему казалось, он не переживет. К счастью – пережил, и сейчас, наблюдая за воднолыжником, Дэниел понял, что его уход из дома, переселение к Лох Ломонду, а затем и в Грампианские горы – все это было невероятным проявлением храбрости, особенно для парня, чье сознание оказалось заключено, словно отражение в зеркало, в тело домашнего кота.

Дэниел улыбнулся. Он мог гордиться собой. И он гордился. Дэниел чувствовал, как приятное чувство Гольфстримом бурлит в груди. Будто Сахара снова зацвела, а ледники Антарктиды расстаяли, обнажив под собой прекрасные зеленые луга. Нет, он не был трусом. Может, раньше, но не сейчас. Он даже набил морду лесному коту. При этих воспоминаниях Дэниел снова улыбнулся. А тот в отместку взял да и спас врагу жизнь.

«Такое только в кино бывает, – подумал Дэниел. – Или среди животных. Пожалуй, пока существуют животные, на планете Земля будут существовать благородство и благодарность. Как бы это глупо ни звучало, но это так».

Дэниел устремил взгляд на юг, туда, где горы чередовались с буйными лесами и сочными зелеными лугами, среди которых в лучах закатного солнца темнели крыши белостенных отелей и коттеджей, а Лох Ломонд пестрел островами, словно Луна кратерами.

«Хватит греться на солнышке. Пора двигать. Посмотрим, что мне еще приготовило будущее: райский сад с прекрасными гуриями или раскаленные сковородки в аду, на которые даже черти боятся задницы умостить».