Перевоспитать актрису (СИ)

Я набрала полные легкие воздуха, чтобы высказать все, что я думаю насчет подобного поведения, но мой рот оказался занят. Причем очень неожиданно занят. Леша меня, черт возьми, поцеловал. Да еще так поцеловал, что слово «нежность» было неприменимо к этому действию.

Мы не снимали друг с друга одежду — просто рвали. Какой животный порыв, дикий, на грани помешательства.

Какая кровать? Мы бы не смогли дойти до нее эти пару метров — слишком много. Одежда уже была на полу, а Леша меня усадил на тумбочку. Я обвила его ногами, с удовольствием положив пятки на мое любимое место в этом шикарном теле.

Чего же он медлит? Я чувствую совсем близко, но не в себе. А этого мне так не хватало.

— Я согласна, — вырвалось у меня.

— На что?

С этим вопросом Леша наконец-то вошел в меня. Я в ответ впилась ногтями в его пятую точку и, как бы банально это не звучало, едва не сдохла от счастья. Мне не хватало Леши, не хватало его тела, сарказма, прикосновений.

— Я на все согласна, — сказала едва слышно, чувствуя, что это порыв, а завтра я могу передумать. Ведь это… ничего не значит?

Хрен там! Очень много значит.

Может, если бы Леша так же два месяца назад сделал, а не просто развернулся и уехал, то все бы было по-другому. И я бы не считала, что следователь и адвокат такой уж плохой тандем.

Глава 13

Костик терпеливо ждал часа три, прежде чем позвонить сразу мне и не дождаться ответа, а потом Леше, у которого звук на телефоне был включен, так что пришлось оторвать шикарный зад от кровати и ответить.

— Клементьев предлагает напиться, — сказал Леша, повесив трубку.

— Слушай, — возмутилась я. — Это у нашего чудо-доктора отпуск, пусть и бухает себе сколько влезет, а мы вообще-то по делу сюда приехали. И так время потеряли.

— Потеряли? По-моему, мы его провели с пользой для здоровья.

Я ничего не ответила. Взяла полотенце, лежавшее в кресле, и пошла в душ, как бы «забыв» закрыть дверь. Конечно, Леша вскоре ко мне присоединился. Все-таки думаем мы в одной плоскости.

Наверное, у Клементьева уже все трубы перегорели, потому что ждать нас пришлось еще почти час. Константин Иванович сидел в ресторане отеля и со скучающим видом потягивал пиво. Заметив нас, он, судя по выражению лица, хотел возмутиться, но потом передумал и протянул:

— Хорошо выглядите.

Мы оставили его прозрачный намек без комментариев и заняли места за столиком.

— Скучно, Костик? — спросила я, когда официант принес меню.

— Знаете, хотел отдохнуть от трупов, но с вами веселее. Я могу увидеть отчет о вскрытии того тела, который свистнули с холодильничка?

— Увидишь, — уверенно сказал Леша и, посмотрев на часы, добавил: — Минут через десять.

— Даже так? — удивилась я. — И почему я об этом не знаю?

— Я волновался, что еще одну брюнетку ты не переживешь.

— Не поняла…

— Здесь работает моя бывшая однокурсница. Пока мы… хм… отдыхали, она нарыла в архиве дело и уже везет его сюда.

Я повертела стакан в руке, снова подумав, с какой стороны приложить его к Лешиной голове. И ни словом не обмолвился. Но теперь понятно, с кем он весь день переписывался. Не одна брюнетка, так другая. Все-таки я погорячилась со своим согласием. И что? Выйти замуж за такого и пояс верности повесить?

— Тогда предлагаю выпить! — воззвал к нам Костик, кажется, заметив, что настроение мое стремительно падает.

По старой доброй традиции мы заказали бутылку коньяка, и только Леша успел наполнить бокалы, как у меня за спиной раздался приятный женский голос:

— Добрый вечер, сыщики.

Я обернулась и осмотрела с ног до головы женщину, которая меньше всего походила на следователя и опера. Скорее на «Мисс Симферополь». И да, она была брюнеткой. Высокая, стройная, но и при этом размер груди стабильная четверка, да еще и верхняя пуговичка на рубашке демонстративно расстегнула. И мордашкой вышла: высокие скулы, пухлые губы, аккуратный вздернутый носик, огромные карие глазищи, густые длинные ресницы. Может, нарощенные? Да на фоне такой любая почувствует себя серой мышью!

Леша поднялся и даже расцеловал институтскую подругу, пока я, продолжая ее разглядывать, залпом осушила бокал коньяка.

— Диана Викторовна Лисцова, — представил Леша нам с Клементьевым свою знакомую и по-джентльменски отодвинул ей свободный стул.

Охренеть, какие мы вежливые стали! А я, кажется, ревную. Бокал в моей руке вот-вот грозился треснуть, если бы не Костя, который совсем не нежно ударил меня под столом ногой в колено.

Я вздрогнула и отставила несчастный бокал в сторону.

— Ивонна, еще коньяка? — спросил Леша, переключив внимание на меня.

Кивнув, я наблюдала, как эта «принцесса Диана» достает из сумки папку и кладет ее на стол. Костя тут же полистал дело и нашел отчет о вскрытии. Все же я никогда не перестану удивляться, как профессия накладывает отпечаток. Только патологоанатом может увлеченно есть стейк с кровью, просматривая подобное чтиво.