Перевоспитать неукротимую (СИ)

Шикамару удивился ещё больше. Учиха пошёл к двери, медленно, тихо, бесшумно, надеясь, что за ней никого нет. Но дверь была тонирована белой краской, и всё же можно было разглядеть силуэт стоящего за ней человека. Но Саске не увидел там никого, потому, улыбнувшись, резко открыл дверь, повернув голову направо, и тут Шикамару предстояло наблюдать следующую картину: младший Учиха вот уже выходит из кабинета, и тут с левой стороны две руки набрасывают на его голову чистый чёрный целлофановый пакет для мусора. Шикамару вытаращил глаза, а дверь после мстительного смеха закрылась.

- А вот теперь пошли со мной, Учиха, ты мне сейчас всё, как есть, на духу выложишь… - прошипел Фугаку, ведя сына по длинному коридору, то и дело тыкая широкой ладонью в спину. Саске уже в этом пакете не хватало воздуха, и он был, кстати говоря, благодарен бы отцу, если бы тот снял пакет с его головы. Но вместо этого он был благодарен другому человеку, голос и шаги которого он узнал за несколько метров:

- Пап, ты чего?! Отпусти Саске, ему уже дышать нечем!

Фугаку, обернувшись и улыбнувшись своему старшему сыну, стянул с головы Саске пакет, так что младший Учиха устало выдохнул и потряс головой, как мокрая собака, так что чёрные волосы растрепались ещё больше. После всего этого, заметив своего любимого аники, который с укором смотрел на отца, Саске подошёл к нему, крепко обняв брата и уткнувшись носом в тонкую изящную шею, облегчённо выдохнув.

- Нии-сан, он меня обижает, – пожаловался младший Учиха, обиженно покосившись на отца.

Итачи же, умилённо улыбнувшись, принялся успокаивающе гладить брата по растрёпанным волосам, постепенно переходя к широкой спине, обнимая брата. Итачи продолжал смотреть на отца таким взглядом, а потом вдруг, откуда ни возьмись, явился товарищ Узумаки с чайником в руке и позвал всех в кабинет старшего Учихи. Саске решил так и держаться рядом с Итачи, готовясь, если что, снова прижаться к брату, который никогда его в обиду не даст. На тот случай, если отец снова решил одеть ему на голову пакет, чтобы не выпендривался и не убегал от него. А потом, собственно, за «круглым столом», который был, в общем-то, прямоугольным, начались «Записки охотника» и повествование сначала от Саске, потом от Наруто, а потом от Фугаку. Итачи вообще сидел и недоумённо хлопал длинными чёрными ресницами.

Впрочем, он не видел ничего зазорного в том, что Сакура свелась с Саске. Главное, что они любят друг друга, и никто никого не насиловал, всё, как уже говорится в который раз, было по обоюдному согласию. Проще говоря, Итачи не хотел никого осуждать. Он всегда шёл на компромисс, даже в такой ситуации. И в такой ситуации всё же он на шестьдесят процентов поддерживал своего брата, а на сорок отца, потому что Фугаку и Итачи может за уши потаскать, случись чего не то. А Узумаки, видимо, по ошибке взял какое-то средство в аптечке, которое в полиции вроде детектора лжи или сыворотки правды. Проще говоря, какой-то чёртов «правдоговорин». Так вот он и подлил это средство Фугаку-сану вместо успокоительного в чай, так ещё и с ромашкой, который сейчас они сидели и пили вчетвером. Саске всё ещё посматривал на отца, опасаясь, что тот сейчас его убьёт. Но Фугаку только подпёр голову рукой, вдруг всхлипнув:

- Ой, детки, а вот всё-таки хорошо, что вы вместе…

Саске, Наруто и Итачи переглянулись, тараща глаза. Фугаку-сан же продолжил, тяжело вздохнув и снова отпив чай.

- У нас-то, Саске, с твоей-то мамой так же получилось почти… ей-то было семнадцать, а мне, как тебе… ну, вот у нас всё и случилось… - вздохнул он, пожав плечами. – Я в неё влюбился сразу, она была моей подопечной… а потом она спустя девять месяцев родила Итачи, и, только когда ей исполнилось восемнадцать, мы заключили брак… законно.

Итачи вдруг обхватил голову руками, зарывшись тонкими пальцами в мягкие, длинные, тёмные волосы, тяжело вздохнув и опустив голову, притворно всхлипнув. Вся троица недоумённо посмотрела на него, тараща глаза и хлопая ими.

- Это получается, что я… что я незаконнорожденный, что ли? – прохрипел он. Фугаку кивнул, кашлянув. – А ты знаешь, что с незаконнорожденными делали в Средневековье?! Родись я у вас в Средневековье, меня бы уже и в живых не было!

Он нахмурился, отпив чай и скрестив руки на груди, выпрямившись на стуле. Саске с сарказмом закатил глаза:

- Слушай, историк, ты лучше скажи, на сколько меня посадят, если…

- Не посадят, – уверенно заявил Фугаку. – Если у вас всё по согласию, то… да ладно, Саске, я тебя понимаю, подумаешь, что уж тут…

Все вдруг резко замолчали, а Саске едва ли не кинулся к отцу с объятьями из-за такого. Тот продолжал спокойно попивать чай, а Узумаки, положив ногу на ногу, довольно выдохнул, широко улыбаясь, обнажая белые ровные зубы с чуть заострёнными клыками.

- Ну… любви все возрасты покорны, – сделал вывод он, пожав плечами и тут же хлопнув в ладоши. – А знаете, кто самое главное яблоко раздора?!