Перевозчик

– Ну, до завтра, – сказал он, целуя ее и добавил: – Захвати с собой какой-нибудь пледик.

– Хорошо, милый.

На следующий день он привез ее в живописнейшее место на озеро. Оно располагалось в лесу; на краю него выбрали небольшую полянку: место безлюдное, зеленела травка, тут и там цвели дикие кусты жасмина, а на берегу небольшой песчаный пляжик.

Короче, идеальнейшая интимная обстановка. Они расстелили плед и разделись, она осталась в купальнике. Парень остановился и снова каким-то странным, не совсем здоровым взглядом начал оглядывать прелестную идеальную фигуру девушки. Заметив его взгляд, она поняла, что он любуется ею, и, чтобы угодить любимому, демонстративно подняла руки и заложила их за голову.

В этот момент камера взяла крупным планом лицо парня. Глаза его стали хищными, ноздри расширились, и он почти неслышно даже зарычал, наверное, от удовольствия… или еще от чего-то…

Потом пришел в себя и опять, как всегда, нежным голосом попросил:

– Нюрочка, родненькая, мы здесь одни, скоро все равно соединимся и станем одним целым, поэтому не будем стесняться, прошу тебя, сними купальник, дай мне насладиться тобой в полной мере.

Она немного растерялась, но, находясь под властью его обаяния, полностью покорная его воле, решила: «Значит это ему и, наверное, нам обоим нужно» – и разделась. Он тоже снял плавки; его естество восстало в полную силу.

После этого кадра Николай вытаращил глаза от удивления и подумал: «Ну сейчас начнется, окажись я снова на Земле, то рассказал бы, как отстали вы, земляне, в культуре со своими пантомимами; барахтаетесь под одеялом, и непонятно зрителю, то ли это… а то ли совсем не это, поди догадайся.

Или зачем-то покажут, как мужчина справляет малую нужду, и опять пантомима; под камеру и водички польют, наверное, из чайничка, а мужчина и потрясет воображаемо кое-чем и даже крякнет от удовольствия; хотя прогресс уже заметен, приблизились к «настоящей» цивилизации, стали понимать, как это необходимо зрителю и что без этого он ну никак не смог бы обойтись. Но уж здесь-то это наверняка в натуре показали бы.

Дальше парень при виде обнаженной девушки сдержал видный зрителям признак страстного желания и почему-то бухнулся на колени, сложил перед грудью ладони, как бы собираясь взмолиться, и восхищенно воскликнул: «Богиня! Ты моя богиня! Я твой раб и сейчас овладею тобой!» – И затем уже тише: «Раб будет владеть богиней». Потом на коленях подполз к ней и начал целовать ноги. Снова поднял голову, вожделенно осмотрел ее всю и сказал: «Сегодня богиня должна подчиниться рабу, ляг, пожалуйста, богиня, сюда, на этот свой царский плед. Теперь я буду богом».

«Богиня», не очень понимая, к чему все это, что не помешало ей самой сильно возбудиться, с готовностью, раскинув ноги, быстро, с заметным нетерпением, расположилась перед ним…

Камера взяла такую готовность «богини» и все дальнейшие моменты секса крупным планом.

«Продолжается настоящая цивилизация», – с иронией подумал Николай. У него сложилось впечатление, что артисты уже не играли, а, как теперь у нас говорят, еще, правда, не совсем «цивилизованно», но пока осторожно, – в натуре с удовольствием трахались. (Талант! Высший уровень! Куда там нашим артистам, хотя и нам недолго ждать этого, ведь и у нас уже появились театры и молодые режиссеры с «новым прочтением классика», и критики с восторгом говорят о них. Да, растем! Уже расцветает культура! А бедные Чехов, Гоголь все видели в одном цвете.)

Но автор отвлекся, вернемся к повествованию Николая.

Парень теперь уже до конца фильма не произнес ни слова, он, закончив, сразу поднялся и отошел. Девушка продолжала лежать, этот парень превзошел все ее ожидания. Только что она побывала на вершине мира, и еще горячая волна наслаждения продолжала нести ее, медленно остывая и опускаясь. Лежа на боку, подперев рукой голову, она с благодарной, довольной улыбкой смотрела на него, и ей еще хотелось, чтобы он сейчас приласкал ее.

Но парень, подойдя к дереву, справил малую нужду, при этом громко испортил воздух (извини, читатель, но опять же – цивилизация), затем из багажника мопеда достал пистолет и, подойдя поближе, разрядил его в девушку.

Она так и умерла с довольной радостной улыбкой на лице, ничего не успев понять.

Николай, никак не ожидая такой развязки, открыл рот и так с ним разинутым и досмотрел, как парень искупался, оделся, сел на мопед и уехал.

И вот теперь, когда умный мамлюк, чтобы разрядить возникшую тягостную паузу, предложил ему о чем-нибудь спросить, он и решил узнать у пассажиров их мнение о фильме. Все-таки литераторы, интересно, что скажут. И Николай ответил умнику:

– Надысь одну кину смотрел и ничо не понял.

– Какое кино-то? – поинтересовался умник.

– Называется «Любовь с первого взгляда».

– А-а, все знают это кино, отличный фильм, – опередил всех Витек-аксебаш. – Могу представить тебе, Николай, автора и режиссера, это мой друг Витек, – и он, обняв, хлопнул соседа сзади по плечу.

А потом, слегка передразнивая Николая, спросил:

– А чо ты не понял-то, там же все ясно и понятно.