Перезагрузка

— Неожиданно выяснилось, что сложно запрограммировать щит на минимальную остаточную энергию.

— Не волнуйся, кэп, — послышался упрямый ответ Невады. — Через пару минут всё сделаем.

Связь оборвалась. Эон вздохнул, уставившись на неубиваемую стену в мониторе. Эвергрин последовал его примеру. Было немного странно наблюдать за происходящем и не видеть ничего перед собой. Складывалось ощущение подсматривания, а в кабине воцарилась надоевшая тишина.

Невидимые часы неслышно тикали, отсчитывая минуты до освобождения, а оно всё не наступало. Наконец, кончики кристаллов окрасились неожиданным апельсиновым цветом и начали испаряться, оставляя флюиды лёгкой невесомости, от которой начинала кружиться голова.

— Мы работаем с гениальными ребятами, — заметил Джейми. — Она действительно тает. Интересно, чем станет вещество, когда снова застынет?

Миналь проигнорировал мысль.

— Активируй двигатели и будь готов убраться отсюда как можно дальше.

Тонкие газовые нити окутывали стену, медленно исчезающую в пространстве. Цепляясь за кристаллы, они растекались, унося частички конструкции в недра Вселенной. Красно-голубое облако мерцало, умирая и открывая путь к свободе.

Спустя несколько минут модуль тронулся с места. Он, поигрывая маневровыми двигателями, медленно развернулся. Нос зарылся в переливающееся облако, мягко окутавшее экраны и лишившее обзора. Казалось, они плывут в тумане, переродившемся в неизвестность. По бортам сверкали привычные вспышки, быстро растворяющиеся. Иногда появлялись странные показания анализаторов, но они менялись на привычные, не вызывая беспокойства или тревоги. Западня истончалась, выпуская из объятий, а впереди уже сияло пространство, усыпанное холодными мерцающими звёздами в переплетении голубых и красный отблесков.

— Увеличиваем скорость.

«О, да!»

— Есть, сэр, — отозвался Эвергрин, опуская ладонь на рычаги управления двигателями.

Команда улетела в компьютер, и аппарат резво рванул вперёд.

* * *

Четыреста тысяч футов над поверхностью Земли

Февраль 16, 2033 08:44:09

Взгляд застыл на плотных облаках над пробуждающейся Землёй. Она редким драгоценным камнем застыла в пространстве бездонной синевы, заманивая своей величественной красотой. Симфония цвета поражала. Едва угадываемые нежно-голубые всполохи катились по поверхности планеты, отражаясь от солнца. Они плавно темнели, становились синими, затем фиолетовыми и угольно-чёрными, чтобы спустя мгновение взорваться невероятным фейерверком снежных тонов.

В разрывах мерцали серебристые отблески, а над горизонтом искрилась огромная радуга, больше похожая на мост между Землёй и Бесконечностью, холодящей разум. Интуитивно ощущалось дыхание бескрайних океанов, слышался шелест диких лесов, чувствовался аромат альпийских лугов, пустыни одаривали удушающим жаром. Облака, такие мягкие и белоснежные, лёгкие, как пёрышки, плыли над Канадским Арктическим Архипелагом, затеняя острова. В тёмных протоках поблёскивали глыбы реликтового льда, скрывающего множество тайн.

— Высота четыреста тысяч футов. Скорость двадцать Махов, — сосредоточенно произнёс Эвергрин, считывая информацию с бортового компьютера, и совершенно спокойно констатировал, — Мы повторяем подвиг «Колумбии», входя в атмосферу Земли в первой точке координат.

— Надеюсь, на этом сравнения закончились и через секунду нас не выбросит в небо над Тихим океаном. И, кстати, у «Колумбии» была скорость двадцать четыре с половиной. Так что различия имеются. Что с температурой за бортом?

— В ближайшие шесть минут ожидается примерно две с половиной тысячи градусов по Фаренгейту.

В подтверждение слов по фюзеляжу модуля прокатились яркие вспышки. Они окутали аппарат, создав ощущение неуверенности и лёгкой тревоги.

«Ничего страшного. Всего лишь нагретые молекулы воздуха».

— Начинаю разворот вправо и заход на исследовательский центр, — отчеканил майор, программируя крен.

«Изменение подъёмной силы и, следовательно, снижение скорости и нагрева корпуса».

Эвергрин взглянул на бортовые часы, удачно прицепленные кем-то из старого экипажа прямо между информационными мониторами — 08:48:39, а затем на показания курсового датчика.

«Интерфейс входа +270. Никаких отклонений».

Эон активировал кабинную связь и объявил:

— Входим в период пикового нагрева. Невада, следи за системой защиты.

Компьютерный техник удовлетворённо хмыкнул вместо ответа. Это означало, что волноваться не о чем.

Время полетело наперегонки со спускаемым модулем. Две минуты улетучились вместе со спокойствием. Эвергрин и Эон уставились на данные с терморегуляторов обшивки.

«Две тысячи шестьсот по Фаренгейту».

И температура стремительно увеличивалась, а скорость снижалась.

Модуль пересёк кромку Архипелага и утонул в слепящих лучах солнца.

«08:50:42. Две тысячи восемьсот градусов».

Как по волшебству, небо вокруг аппарата внезапно просветлело, образовав полосу в люминесцентном следе.

— Двести двадцать семь тысяч четыреста футов, — бросил Эвергрин. — Приближаемся к полигону «Хотон-Марс».

— Скорость?

— Восемнадцать с половиной.

— Сбрасываем до шестнадцати. Давление в гидравлике?

— Нормальный уровень. Отклонений нет.