Перезагрузка

Третий отряд рассыпался по грядкам. Здесь была и малышня, даже младше Даны, и ребята постарше, последние руководили. Дана прилежно сажала какие-то семена. Я молча смотрела, как над грядкой качается ее рыжая головка, вроде подсолнуха. Потом, видно, ей передали, она подняла голову, увидела меня. Вскочила, побежала ко мне, обняла за пояс перемазанными в земле ручками.

Я погладила ее по солнечным волосам.

– Делегаты из Ленинграда прилетели? – выпалила Дана.

– Ага. Вот на тако-ом самолете! – я показала руками.

– Я хочу посмотреть!

– Мы потом сходим посмотрим. Тебе же работать надо.

– Да ладно, меня Гуля отпустит на пятнадцать минут!

– Ну хорошо, спроси. Можно и сходить посмотреть, – согласилась я. Дана радостно побежала отпрашиваться.

Мы дошли с ней до летного поля. Дана трещала без умолку. Они по чтению сегодня читали «Незнайку на Луне». Я вроде такое название помню, но про что – нет. Дана пыталась мне что-то пересказать. Потом перескочила на биологию, говорит, учили, как кровотечение останавливать. Я это дело похвалила. Очень полезный в жизни навык. Тем более, что многие из ребят, может, в ГСО пойдут. Мы решили, что в ГСО будет небольшое профессиональное ядро, а остальных будем набирать добровольно из членов городской коммуны. Пусть люди сами себя защищают. Потому мы ведь и называемся – самооборона.

– А я когда вырасту, буду работать на заводе, – сообщила Дана, – мы с ребятами договорились, что пойдём все вместе.

– Ну и правильно, – одобрила я, – там теперь будет восьмичасовой рабочий день. А потом, говорят, может еще меньше часов придется работать. Красота, ещё время на отдых останется.

Мы полюбовались от кромки поля на «Ермак». Самолет был очень красивый. Я в самолетах ничего не понимаю, но этот напоминал большую белую птицу. Вроде лебедя, только гигантского.

И тут запищал комм у меня на запястье. Я включила прибор, поднесла его к лицу.

– Маус слушает.

– Маус, это Ворон. Через тридцать минут мне нужны будут восемь человек охраны, подойдёте к штабу. Едем в город.

Я ответила, что мол, есть и повернулась к Дане.

– Ну вот и всё. Пойдём я тебя провожу к школе. Мне работать надо.

Как я поняла, гости решили поехать вместе с членами нашего Совета осмотреть город – что там есть, что надо восстанавливать, какие разрушения. В город по общему решению Совет без охраны не ходил – там ещё дружков полно, да мало ли кого. Даже Горбатый, говорят, куда-то свалил – в Новограде его не нашли, ни живого, ни мертвого.

Ехали мы в микроавтобусе. Я сидела рядом с Иволгой и держала автомат аккуратно на руках. Выглядывала в окно, но там не было ничего подозрительного – обыкновенные развалины. Иволгу было не узнать – видно, она рада была увидеть знакомых. Рассказывала седому мужчине.

– С биологической точки зрения здесь очень интересно. Я все мечтаю о лаборатории нормальной. Геномы бы прочитать. Мы здесь чего только не нашли – экземпляр с жизнеспособной организменной опухолью, так мало того, этот квази-близнец еще что-то невероятное делал, на психику окружающих воздействовал. В Дождеве гигантская клеточная колония агрессивная. А какие любопытные организмы были в озере… к сожалению, они там именно были.

Иволга покосилась на меня.

– Мы их, к сожалению, уничтожили. Пришлось.

Я хотела сказать, что если уж ей хочется пообщаться с водяными мутами, то их наверняка полно в реке. Хотя тот, с огромным глазом, наверняка погиб – и теперь я думаю, не примерещился ли он мне. Хотелось об этом спросить. Но это было бы недисциплинированно, и я помолчала.

– Подожди с лабораторией, – отвечал седой, – не до того сейчас. Ты понимаешь, сколько работы сейчас будет?

– Догадываюсь. А что насчет пищефабрики?

– Не так сразу. Пока вам придется рассчитывать на крестьянское хозяйство. Тракторов вот подбросим, не вопрос. Тем более, у вас посадочная для «Ермака» имеется.

– Отлично, – кивнула Иволга, – трактора продадим крестьянам в рассрочку. За продукты. Пусть кормят за это город.

– Есть и другой вариант, – возразил мужчина, – организуйте техническую станцию и сдавайте трактора напрокат. А за это уже продукты.

– Да, так даже лучше. Совет решит, в общем.

– А крестьяне сами как, не хотят коммуну?

– У нас там несколько крупных частных хозяйств образовалось, – задумчиво ответила Иволга, – сложности с этим.

– Ну и пусть. Когда поставите пищефабрику, их продукция не понадобится. А пока пусть хозяйствуют, как знают.

Я тихонько слушала этот разговор, и мне было безумно интересно. Как вообще интересно все, что сейчас у нас делается.

С тех пор, как Иволга в нашем городе появилась, у нас всё интереснее становится!

Сначала в ГСО все изменилось. Теперь – повсюду иначе все будет.

Я покосилась на Иволгу. Она того же возраста, что Яра. И тоже умная. Но до чего же она другая. Вообще не такая, как все. Даже Ворон… он самый лучший, но он бы так не смог все изменить. И пусть она говорит сколько угодно, что это, мол, вы сами – но без нее мы бы сами не додумались до всего этого.