Пережить ночь

Через несколько секунд они добрались до моста через реку Делавэр, и обочина уже перестала являться возможным путем к спасению. Там просто некуда было приземлиться. Имелись только тонкая полоска усыпанного гравием асфальта и бетонные перила моста. За ним, в десятках футов внизу, темная вода.

Выпрыгивать сейчас — однозначное самоубийство.

Впереди появился свет. Сигнальные огни, о которых Чарли совершенно забыла.

Площадка пункта оплаты.

Шесть киосков стояли в ряд, перегородив все западное шоссе по другую сторону моста.

Джош был просто обязан остановиться.

И когда он это сделает, Чарли заставит себя двигаться.

Пока «Гранд АМ» ехал по мосту, а огни пункта оплаты становились все ярче, Чарли прокручивала в голове план действий. Боевик, мысленно снятый ею.

Подождать, пока Джош притормозит.

Распахнуть дверь, прежде чем он полностью остановится.

Броситься бежать.

Из машины.

На следующую платную полосу.

Затем на следующую и следующую, и следующую.

Так она будет бежать, вопя во все горло, пока не остановится какая-нибудь машина, или пока ее не схватит оператор, принимающий платежи, или пока она не доберется до какого-нибудь безопасного места. Поблизости должны быть и другие дороги. Там, где есть дома, предприятия и зеваки, которые (как она надеется), придут ей на помощь. Платная площадка становится все ближе, подъезды к ней перекрывают хлипкие деревянные ворота, которые выполняют свою роль лишь символически. Машина запросто пробьет створку, и Чарли боится, что Джош может попытаться это сделать. Но он нажимает на тормоза, и стрелка спидометра резко падает с шестидесяти пяти до сорока пяти, двадцати пяти…

Чарли сжимает дверную ручку.

Ждет.

Ждет.

Ждет, пока машина замедлится до пятнадцати… десяти… пяти…

Теперь голос в голове Чарли кричит. Это может быть голос ее матери. Или Мэдди. А скорее всего, это даже сочетание того и другого. Их послание громкое и ясное. Беги сейчас же!

Тело Чарли напрягается. Подготовка к спринту.

Беги! Мэдди и мама продолжают кричать в ее голове. Сейчас же!

К ним присоединяется еще один голос.

Джош.

Он спокойно окликает ее с водительского сиденья.

— Чарли?

Интерьер. «Гранд Ам» — ночь

Чарли слышит музыку.

Первые аккорды песни, которую, как ей казалось, они уже слушали.

«Нирвана».

Come As You Are.

— Должно быть, это был чертовски хороший фильм, — произнес Джош.

Шок остановил руку Чарли. Она независимо от своей воли повернулась к нему лицом, хотя знала, что должна поступать наоборот.

Открыть дверь.

Бежать в безопасное место.

Но слова Джоша заставили ее остаться на месте, и она не могла удержаться от вопроса: «Что ты имеешь в виду?»

— Фильм в твоем воображении, — объяснил Джош. — Думаю, ты только что смотрела очередное кино.

Остановив «Гранд АМ» на стоянке у платной будки, он потянулся через консоль, его рука вторглась в пространство Чарли. На долю секунды ей показалось, что он вот-вот раскроет свою истинную природу. Ту, которую она начала подозревать несколько минут и миль назад.

Она даже вздрогнула в ожидании.

Однако Джош просто забрал свой бумажник с приборной панели. Если он и заметил реакцию Чарли (а он не мог ее не заметить!), то не подал вида. Он просто вытащил из бумажника пятидолларовую купюру, опустил стекло и кивнул оператору — полной женщине, подавлявшей зевок.

— Вы выглядите такой же усталой, как и я, — сказал Джош, источая очарование, когда вручал ей пятерку и брал сдачу. — Надеюсь, у вас есть с собой крепкий кофе.

— Да, — ответила та. — Он мне точно понадобится.

Джош аккуратно убрал деньги обратно в бумажник, затем засунул бумажник в задний левый карман брюк. Чарли наблюдала, как он это делал. Ее тело гудело от неуверенности. О чем это он говорил? В ее голове не было никакого фильма.

Или был?

Пальцы Чарли сжались на дверной ручке, словно призывая остальную часть ее просто потянуть за нее, просто выйти, просто уйти. Она не могла заставить себя сделать это. Ей нужно было понять, что имел в виду Джош.

— Смена только начинается? — продолжал он беседу.

— Да. Впереди долгая ночь.

— Надеюсь, для вас она закончится быстро.

Когда Джош поднимал стекло, Чарли испытала отчаянную потребность позвать эту женщину на помощь. Ее рот открывался, но она не знала, что сказать. Джош только что заявил, что она пережила фильм в своем воображении, и она понятия не имела, почему или что это могло означать. А теперь было уже слишком поздно — окно закрыто, машина снова в движении. «Гранд АМ» миновала ворота и выехала с платной площадки; когда машина набирала скорость, в зеркале заднего вида отражались огни.

Пятнадцать миль в час. Двадцать пять. Тридцать пять.

Еще до того, как они разогнались до пятидесяти пяти, любопытство взяло верх над Чарли. Она прочистила горло, пытаясь избавиться от страха, который покрывал ее язык коркой, словно высыхающая краска, и спросила:

— О чем ты там говорил?

— Ты опять была в кино, — повторил Джош. — Твои глаза были открыты, но выглядела ты полностью отрешенной.