Переживая прошлое

«Жизнь идет, я каждый день становлюсь старше, но все мои знания были приобретены в прошлом людьми, которые умерли. Они определили мое будущее, и оно такое, что его можно назвать бессмысленным. Пытался ли я заработать на жизнь? Да, черт возьми, и не раз. У меня это получалось, но жизнь устроена так, что сколько раз получалось, столько же раз этот успешный период и заканчивался. Я не могу просто взять и не пойти на работу – мне нужны деньги, чтобы не умереть с голоду, я обязан работать; я не могу нормально отправиться в отпуск – потому, что у меня пациенты и подменить меня некем. На меня наложили ответственность. Мы породили безумие и назвали его разумом. Знания многих людей упираются только в человеческое сосуществование и умение лгать. Предметы искусства смешны: мы покупаем сюрреализм и пытаемся в этих картинах что-то увидеть, хотя могли бы на эти деньги отстроить хороший участок дороги. Мы не прагматичны и живем в ценностях, которые уничтожают нас самих. Все еще кормим истеблишмент, подчиняемся ему – и говорим о свободе. Громкие крики о демократии заглушает саму демократию. Разве можно жить в мире, где счастьем называется возможность стать первым и унижать этим других; где люди смеются над болью другого, а увидев, что сломалась дорогая вещь, переживают; где школа учит правилам поведения и знаниям, которые не пригодятся в жизни; где все кругом пишут о том, как все плохо, но никто не предлагает, как сделать хорошо? Мы боимся сказать, что эра власти себя изжила, что спорт порождает агрессию и его не должно существовать в соревновательной форме, что мы загрязняем планету, когда есть экологические источники ресурсов. Мы мерим всех одной линейкой, но говорим, что все люди разные. Мы нарушаем логику, строя крепкие дамбы убеждений, что иначе невозможно жить, что без власти наступит анархия и общество погибнет, но закрываем глаза на то, что власть на нас паразитирует. Мы не строим будущее, мы строим тюрьму для самих же себя с патриотическими словами о том, что кусок земли и тряпка с какими-то знаком – наша родина, забывая о том, что Земля – наша родина, а не территориальные границы, которые можно изменить.

Нет смысла жить потребительством, которое нас развращает. У нас нет инстинкта эгоизма, но есть инстинкт выживания, который в неэгоистичном обществе не нужен и легко контролируется сознанием. Мы с рождения не умеем врать, этому мы учимся в период формирования сознания. Мы изначально воспитаны неправильно, на гиблых ценностях, и говорим о вещах, которых из-за эгоизма априори для нас не существует. Спорт создает одного лучшего, но делает тысячи худших, и после этого эти тысячи должны быть отзывчивыми? До тех пор, пока мы не избавимся от эгоистичных устоев, не создадим менталитет единства и направленности на рациональное использование ресурсов для всех, без командиров и власти, мы, и наши дети, и дети наших детей будут всего лишь рабами иллюзии свободного общества. Нас ограничивает закон, потому что мы неправильно себя ведем, и это главный аргумент того, что живем мы неправильно!»

Эти листы мне принес санитар, он нашел их у нашего грибника. Было удивительно читать это: шизофрения не расщепляла его «я», у него было что-то похожее на резонерство, и текст был вполне осознанным. Я решил навестить Александра.

– Мне довелось прочитать, что ты написал, – сказал я. – Ты правда, считаешь, что существование законов говорит о неэффективности ценностей общества?

– Да, – спокойно ответил он. – Человек – это открытая книга, в него можно записать все, что угодно, и он будет следовать этому сценарию. Запиши эгоизм – и он будет эгоистичным на протяжении жизни. Запиши добродетель – и он будет всеми силами стараться сохранить ее.

– Но в детстве обман – это развитие воображения. Впоследствии, когда человек вырастает, обман преобразуется в психологическую защиту, и, таким образом, человек продолжает жить во лжи.

– Каковы причины лжи? – спокойно спросил он, развалившись на кровати.

– Личная выгода любого характера, – ответил я.

– Если все дать в изобилии, то зачем врать изначально? Ребенок в таком обществе перестанет лгать, а все его вопросы должны быть удовлетворены и объяснены родителями. Если ребенок знает, что и почему, разве он станет исследовать? Бить, грызть и т.д.? Он будет удовлетворен этим.

– А как же воспоминания, которые с годами будут искажаться?

– Если человек будет знать это, то он не будет настаивать на чем-то другом.

– Утопия, не считаете? – спросил я.

– Отчего же? – удивился он. – Все реально, если этим займется государство, вынужденно или само по себе.

– Но это же орган власти. Как чиновники откажутся от нее? Придется же работать и заниматься прочей ерундой.

– В мире хватает ресурсов, а машины вполне могут заменять человека во многих отраслях, от приготовления пищи до сложных задач разных масштабов. Это было возможно еще в начале 2000-х. А люди никак не могут отказаться от власти. Она рудимент. Даже не то, что рудимент, а паразит.

– Это сложно представить, – сказал я, думая о том, что он не подает признаков шизофрении.