Период Македонской династии (867 — 1057 гг.)

На этом, однако, не остановился император. Из переговоров с некоторыми духовными лицами он вынес убеждение, что в своих мерах против патриарха он найдет поддержку в значительной части духовенства. Тогда он предложил патриарху добровольно отречься от власти, поручив ведение переговоров по этому вопросу протовестиарию Самоне и некоторым митрополитам. Под давлением обстоятельств патриарх дал собственноручную запись, что он отрекается от кафедры, но удерживает за собой архиерейский сан. Эта последняя оговорка сделалась впоследствии причиной новых церковных смут, так как приверженцы Николая — партия николаитов — продолжали видеть в нем своего духовного вождя и после того, как место его занял синкелл Евфимий [109]. После того как получено было отречение Николая, царь озаботился избранием ему преемника. Кандидатом оказался угодный царю монах, игумен монастыря Псамматии и синкелл Евфимий, в котором никак нельзя было ожидать энергии и настойчивости бывшего патриарха. Евфимий отличался аскетическим образом жизни, пользовался большим уважением как подвижник и незлобивый человек, от которого всего можно добиться, по словам его жизнеописателя, если нанести ему достаточное оскорбление. Он, впрочем, долго уклонялся от сделанного ему предложения и уступил только личной просьбе и настоянию Льва, который поставил перед ним следующую угрозу: «Если ты будешь сопротивляться, то я впаду в пропасть отчаяния и бесстрашно буду делать всякое зло и лукавство, и Господь взыщет душу мою от рук твоих». Таким образом была поколеблена воля Евфимия, и он согласился принять на себя управление Константинопольским патриархатом. Между тем в конце февраля 907 г. прибыли уполномоченные из Рима и от восточных патриархов и составили Собор, на котором не было ни патриарха Николая, ни его приверженцев и который, как и ожидал царь, весьма снисходительно отнесся к главному предмету, предложенному на его обсуждение. Римская Церковь придерживалась в вопросе о повторяемости брака более снисходительных взглядов, чем Восточная, поэтому римские легаты не признавали предосудительным четвертый брак Льва с Зоей Карбонопси, между прочим, и потому, что «нет греха, побеждающего человеколюбие Божие» и что папа, получивший от Христа власть вязать и решить, мог освободить Льва от эпитимии, не расторгая заключенного им брака.

По всему видно, что собравшиеся члены Собора были хорошо предрасположены в пользу благоприятного для царя решения дела, так как прежде всего они не поставили никаких затруднений по случаю неявки на Собор патриарха Николая и разделявших его взгляды епископов и сочли себя вполне компетентными обсуждать предложенный им вопрос без участия противной стороны. Как можно заключить из письма Николая к папе Анастасию (10), папские легаты вообще не считали преступным повторяемость брака и ссылались на слова апостола Павла: безбрачным и вдовам говорю… если не могут воздержаться, пусть вступают в брак, ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться (11). Но в частности, мы не знаем, как происходили совещания на Соборе и в какой форме постановлено было решение. Это последнее касалось двух сторон: 1) отцы Собора согласились принять Льва в общение с Церковью, не расторгая его четвертого брака; 2) признали патриарха Николая подлежащим извержению [110], а Евфимию предложили принять на себя управление Церковью. Деяния Собора, по обычаю, были отправлены в Рим и утверждены папой, но от этих актов не сохранилось следа.