Период Македонской династии (867 — 1057 гг.)

Рассмотренный вопрос, на котором мы сочли необходимым остановиться довольно подробно, отмечает весьма рельефно настроение византийского общества и может знакомить с теми принципами, какими приводилось в движение общественное сознание. Легко понять, что вопрос о церковном взгляде на четвертый брак стал основой, по которой вышивались разнообразные узоры, даваемые современной жизнью. Вместе с его развитием обострялись и отношения между Римом и патриархом, и находили себе в то же время пищу для дальнейших споров церковные партии в самой Византии. В смысле личной характеристики Льва Мудрого здесь также получаем важный материал. Действия и распоряжения царя должны быть рассматриваемы параллельно и проверяться сопоставлением одного с другим. Поставив круто дело с противниками его желаний и перенеся на личную почву вопрос о крещении своего сына, прижитого вне брака, император отрешил себя от всяких обязательств и стал позволять себе обман и ложные клятвы. После законодательства IX в., точно определившего отношения между светской и духовной властью, Лев как будто пытался исправить сделанное Фотием и дать преобладающее значение императору над патриархом в сфере духовных дел. Это может быть рассматриваемо как определенная тенденция первых царей Македонской династии, пытавшихся соединить в своей семье царскую и патриаршую власть. До какой степени безграничны были притязания царя и как он издевался над церковными правилами, принятыми в смысле канонических устоев, показывает хотя бы то, что он же, домогаясь утверждения четвертого брака, издал новеллу, определяющую церковное наказание для вступающих в третий брак, а еще в другой новелле незаконное сожительство позволял себе называть не только оскорблением веры, но и природы (12). С этой точки зрения упорное сопротивление патриарха домогательствам царя получает в наших глазах значение настоящего подвига. Личные качества Льва оказываются далеко не привлекательны, если ближе всмотреться в его действия и в окружающую его обстановку. Получив лучшее по тому времени образование и окруженный в юности просвещенными учителями и даровитыми товарищами, Лев, однако, не умел употребить свои знания в дело и в практической жизни не отличался от посредственностей. Можно полагать, что, богато одарив Василия, природа мало дала его сыну. Даже его литературная деятельность, проявившаяся в разных областях, не идет далее обычной стилистики и подражательности. Таковы его церковные слова и поучения на праздники и памяти святых, часть коих остается неизданной (13). Ему принадлежит, кроме того, несколько церковных песнопений, послание к калифу Омару. Но присвоенное ему наименование Мудрый скорей можно оправдать приписываемыми ему в средние века сказаниями о будущих судьбах империи и города Константинополя (14).