Перки, кач, ректификат!

— Судя по карте там глаз уже нет. Там травма была сильная. Повезло, что выжила. Она в очереди на протезирование стоит.

Тут Сева взглянул на Гришу и спросил:

— Гриш, а у тебя тоже аккаунт социальный?

Тролль на секунду впал в ступор, потом почесал лысую макушку.

— Нет, у меня не социальный.

— Почему? Ты же тоже вроде бы как в приюте?

— В социальном только учатся. — Пробасил Гриша. — В социальном играть нельзя.

— А че так? — Сева взглянул на Рому и возмутился: — Че, социалы не люди?

— Тут все сложно, — Рома пригубил напитка из кружки и пустился в воспоминания. — Дело в том, что задумка с социальными аккаунтами была довольно старой и ее уже неоднократно обмусолили в СМИ, но от нее долго воздерживались ввиду негативного отношения других игроков к таким «социалам». Тогда виртуальная реальность уже была, но именно А+ еще нет. Проблема заключалась в том, что расходы на «социальные» аккаунты ложились на обычных игроков в виде повышения стоимости абонентской платы. Ни одна компания терять игроков из-за повышения цены не хотела, ну а заниматься благотворительностью… сам понимаешь. Все это просто мусолилось, пока не появилась Мальта с ее погружением А+. Тут уже встал прямой интерес государства в социальной программе.

Рома усмехнулся и взглянув на енота чему-то начал улыбаться, продолжая рассказ.

— И дело тут было не столько в принудиловке и выкупу акций компании государством, сколько в грамотном расчете. Просто финансовый расчет и дебет с кредитом. Посчитали, прикинули и пришли к самому экономичному варианту. Итог довольно прост и прямолинеен. Все затраты окупятся через пять лет. ВСЕ! Представляешь какие деньги тратят на содержание социальных элементов?

— И че? Сразу всех силком в капсулу? — хмыкнул енот.

— Какой там силком! К примеру с той же слепотой. Там дело обстояло неоднозначно. Я тебе прямо сейчас могу скинуть ссылки на несколько статей о том, как люди потерявшие зрение безвозвратно, после нескольких посещений игры впадали в депрессию. Одни отказывались от социальных аккаунтов, вторые доходили и до суицидальных попыток, третьи начинали жить игрой. Психологи списывали это на восприятие и подчеркнутость своей неполноценности среди нормальных людей в реальности. Поэтому от социальной программы по зрению почти отказались. Оставили тех, кто согласен был жить в социальных центрах и практиковали программу с детьми. И там дело было не столько в гибкости детской психики, сколько в попытке создать рабочую модель для поколения выросшего в «виртуальной реальности».

— Че? Какое поколение? — встрепенулся Сева.

— А ты думал? Есть у нас кучка чудаков. Не знаю кем они себя возомнили, но пришла им в голову идея о том, что первой ступенью к новому обществу станут именно те самые инвалиды и «Социалы». — Рома устало вздохнул и попытался объяснить. — Социалы, если вылечить их слишком дорого или просто невозможно, остаются в игре. И там им вроде бы как даже заработать можно, но они в бой и данжы не тянутся. Соответственно их пытаются учить коду. Программному коду прямо в игре. Забавно правда? Код для игры пишут прямо в игре.

— Типа программисты что ли?

— Типа того, только платят им меньше, а за идею еще и от государства плюшки получают по соц программе. Нет, конечно есть и недовольные. Многие на форумах били тревогу о том, что дети «выросшие в игре» — оторваны от реальности и кроме игровых ценностей в голове ничего не имеют. Администрация социального направления Мальты в ответ обвиняла людей в том, что они не дают полноту жизни людям с ограниченными возможностями и сами же их притесняют, в игре они ничем не ограничены. К тому же дети не играют, и за уровнями не гонятся. Они также учатся в школе, так же бегают и играют. В игре они находятся не более четырех часов, в капсуле проводится электростимуляция мышечных тканей, сердце получает адекватную нагрузку, а после пробуждения их обязательно кормят специализированными питательными коктейлями. При этом руководство Мальты постоянно сравнивало статистику суицидальных случаев среди детей и подростков, которые проходят социальную программу в игре и тех кто ее не проходят. Конечно, критерии были выбраны очень расплывчатые, но цифры многих впечатляли. Проходящие соцпрограмму в игре на 70 % меньше подвержены суицидам.

— Слушай, а это. А как эти социалы кодят? Ну, в смысле пишут код. Они же в игре?

Рома с сомнением оглядел Севу.

— А что такое программный код, ты знаешь?

— Ну, это… цифры? Не?

— Это последовательность команд в текстовом варианте, которое потом преобразуется в фигуры с цветом, шероховатостями, ощущением плотности и прочими атрибутами. Ты вообще понимаешь о чем я?

— Не-а — Мотнул головой енот.

Рома снова устало вздохнул.