Пермские чекисты (сборник)

Действительно, расследование преступлений Вакшаускаса организовали и провели пермские чекисты вместе с литовскими товарищами. А руководил всей операцией наш земляк, майор Петр Абрамович Курганов, ныне полковник в отставке, ветеран КГБ. Сколько на его счету нелегких поединков с врагом, головоломных расследований! Свою чекистскую службу начал он еще в 1940 году, на границе, прошел через войну и кровь, служил в «Смерше», был ранен и контужен. Много наград на груди ветерана, среди них и главный солдатский орден — орден Славы. Но самая дорогая награда, как он сам признался, — медаль «За оборону Советского Заполярья».

* * *

В лощине лежал снег. Много намело его за долгую полярную зиму. Конец июня — а все еще не тают снежные языки, белеют среди ярко-зеленых тундровых болот, на фоне серых причудливых валунов, оставленных здесь проползшим в незапамятные времена ледником. На южных и западных склонах каменистых гряд, цепляясь корнями за скудную, неласковую землю, коряво стоят малорослые карельские березы. Спешат подставить узкие ладошки листьев солнечным лучам. Заполярье! Июнь — еще не лето, июль — уже не лето.

Петр Курганов — заместитель политрука первой заставы — залег с винтовкой в середине цепи из сорока пограничников. Там, за снежной лощиной, — враг. Если фашисты пойдут через границу, лощины им не миновать: южнее — озеро Титовское, севернее — непроходимые болота, скальные надолбы, настоящий противотанковый рубеж, созданный самой природой. А фашисты должны пойти: через заставу лежит кратчайшая дорога на Мурманск.

Уже неделю гремели бои, немцы танковыми клиньями ломились в глубь страны. А здесь, на севере Кольского полуострова, стояла относительная тишина. Перебежчики с финской стороны предупреждали пограничников, что фашисты готовят удар в ночь на 29 июня. А вчера Петр Курганов и сержант Киселев с нарядом из трех человек обнаружили на советской территории, примерно в километре от государственной границы, четырех вооруженных автоматами нарушителей. В перестрелке троих уничтожили, одного, раненного, задержали.

Им оказался немец в звании обер-лейтенанта, штабной офицер 6-й горно-егерской дивизии. На допросе он вел себя заносчиво, не скрывал, что выполнял разведывательное задание — выявить огневые точки, прикрывающие дорогу на Мурманск.

— Чего мне скрывать, — убежденно басил немец, — когда первого июля мы уже будем в Мурманске! А вы, господа, будете нашими пленными...

— Повадился кувшин по воду ходить — там ему и голову сложить, — сказал начальник заставы старший лейтенант Дронов, когда политрук Иванцов перевел речь фашиста. — Прочитай, что у него в документах.

— Часть нам известная — горные егеря дивизии генерала Дитла. А вот это интересно. Пригласительный билет. Командование приглашает господ офицеров вермахта в мурманский ресторан «Арктика» на торжественный банкет по случаю доблестного захвата Мурманска «на третий день с начала наступления».

— Ишь ты, на банкет! Как же — «герои Нарвика и Крита». У нас тут не Крит, охолонут маленькб.

Дронов запечатал пакет и передал его Курганову:

— Срочно доставьте командиру полка, а на словах передайте, что немцы попрут скорее всего в ночь с двадцать восьмого на двадцать девятое. Показания перебежчиков косвенно подтверждаются.

Оседлав единственного на заставе коня, — зимой пограничникам приходилось больше ездить на собаках и неприхотливых оленях, — Курганов поскакал в штаб 95-го стрелкового полка 14-й стрелковой дивизии, дислоцировавшегося восточнее реки Титовка в тылу у пограничников.

В 11 часов вечера, едва солнце коснулось горизонта, пограничники скрытно покинули казарму и двинулись к границе на высоту «202», заняли рубеж вдоль заснеженной лощины. Сорок человек с гранатами и стрелковым оружием — против многотысячной, вышколенной, вознесенной геббельсовской пропагандой до небес дивизии горных егерей, против пушек, минометов, авиации...

«Ночь» полярным днем — полчаса светлых сумерек — промелькнула быстро, как тень совы. Пограничники разложили в ниши гранаты, запасные диски и обоймы. «Хорошо хоть к «трехлинейкам» в мае пришло подкрепление — самозарядные винтовки Токарева и пистолеты-пулеметы Дегтярева. Ведь уже тогда на границе пахло порохом: чуть не каждый день нарушения — и на земле, и в небе», — думал Курганов, привалившись спиной к валуну. Посмотрел вперед, на заснеженную лощину, глянул вокруг. Хмурый пейзаж! Невысокие каменистые сопки с чахлой растительностью, болота, серое небо — нагоняли тоску. С особой остротой вспомнился дом, родная деревушка Лямпино посреди весело зеленеющей пармы.

Гадал ли он тогда, в детстве, что придется ему стрелять в людей? Нет, конечно. Петр мечтал стать учителем. Как большинство физически сильных людей, был он добродушен, не любил ссор. Да и с кем ссориться? Почитай вся деревня — родня, у всех фамилии — Кургановы. Есть еще, правда, Вавилин, да и тот — зять Кургановых, женился на старшей сестре Петра.