Перо динозавра

Я приняла решение в тот день, когда увидела Асгера вместе с Эриком Тюбьергом. Они проходили мимо моих окон и так увлеченно смеялись над чем-то, что Асгер даже забыл помахать мне рукой. Раньше такого никогда не случалось. На следующий день я сообщила Хелланду, что принимаю его наглую взятку с одним условием. Он должен баллотироваться в факультетский совет и после того, как его изберут, должен сделать все, чтобы моему отделению никогда больше не пришлось нуждаться в средствах. Я надавила на него не в последнюю очередь для того, чтобы понять, насколько для него важно, чтобы об Асгере никто не узнал. Это было, по-видимому, очень важно, потому что Ларс согласился. Асгер остался безотцовщиной, я стала шантажисткой, а Ларс Хелланд сохранил свою работу. Меня ни секунды не мучили угрызения совести. Наши исследования в области паразитологии спасали жизни людям в странах третьего мира, а мой сын был просто избавлен от отца, который им тяготился. Такое положение вещей сохранялось несколько лет, — Ханне перевела дух. — У Ларса был талант распределять средства, настоящий талант. Получив грант, он подходил к делу творчески. Деньги размазывались по системе: каждый раз, когда их отсылали в новое место, их расписывали по новым статьям расходов и передавали дальше, так что к тому времени, когда они наконец доходили до нас, те, кто мог за ними проследить, давно теряли их из виду. Никто не задавал никаких вопросов.

— Что случилось потом? — спросил Сёрен.

— Смена правительства, — сухо сказала Ханне. — Кассу закрыли, ключ выбросили. Отныне каждое отделение должно было раз в полгода отчитываться, на что ушли выделенные средства и каковы были результаты исследований. Каждая копейка была на счету. Новое правительство нам совершенно не доверяло, быстро стало понятно, что они гроша ломаного не дадут за все наши усилия, если только не будут видеть конкретных результатов. В администрации произошли серьезные рокировки, и в конце концов у нас появился новый декан. Три года назад он решил, заручившись поддержкой совета факультета, закрыть отделение классификации Coleoptera…

— Что это такое?

— Маленькое отделение из двух человек, специалистов по систематике жуков. Один из них был пожилым профессором таксономии предпенсионного возраста, а второй — молодой, рвущийся покорять вершины специалист по морфологии беспозвоночных… — Ханне посмотрела на Сёрена пустым взглядом, потом снова отвела глаза в сторону. — Асгер.

Асгер все лето провел на Борнео, собирая материал, и вернулся домой за день до начала семестра. Он сильно загорел, я никогда не видела его таким расслабленным и счастливым. Декан утверждал, что они послали ему и обычное бумажное письмо, и предупреждение по электронной почте, что они действительно пытались с ним связаться, и я не знаю, то ли администрация лжет, то ли это была ошибка Асгера. Как бы там ни было, он пришел в университет, ничего не подозревая, и обнаружил, что его отделение закрыто. У входа в его кабинет стоял ксерокс, завернутый в упаковочную пленку, и нетерпеливо ждал, когда же Асгер освободит помещение, которое должно было стать копировальным центром. Я сидела у себя и работала, мы успели коротко поздороваться с утра, и тут вдруг он вылетел из двери, в которую только что вошел. Я смотрела ему вслед. Входил он в здание стремительным шагом, с какими-то ведрами и банками, с рюкзаком, одетый в слишком теплую куртку, со счастливым лицом, а теперь я видела, что он быстро идет по парковке без вещей и в одной футболке. Я беспокойно ждала его возвращения. Прождав полчаса я поняла: что-то случилось, и позвонила старшему коллеге Асгера. Меня переключили на секретаря, она дала мне его домашний номер. Я позвонила ему, и у меня задрожали руки. Потом я позвонила Ларсу. Это был крайне неприятный разговор. Он все повторял: «Я ничего не мог сделать. Это самое маленькое отделение на факультете. Чем-то нужно было пожертвовать. Я ничего не мог сделать». Мне хотелось его убить. Ларс уверял, что он сделал все, что было в его силах, спросил, слышала ли я слова «большинство» и «демократия». Сказал, что он был единственным, кто голосовал против. Отделение закрыли сразу же, старого профессора отправили на пенсию, а Асгера… уволили, — Ханне посмотрела в окно на дом напротив. На улице как-то неожиданно стемнело.