Перо и маска

Тупой и бездарный бюрократ, К. Прутков воплотил и своем творчестве косность дворянских и чиновничьих кругов, господствовавших в России. Действуя в эпоху «предписанного мышления», он дал яркую сатиру на претенциозное пустомыслие, самодовольство, консерватизм. Будучи очень ограниченным, он давал «мудрые» советы; не принадлежа к поэтам, писал стихи.

«Проектом о введении единомыслия в России» Пруткова резко обличалась реакционная пресса — оплот самодержавно-полицейского государства. Так, говоря о необходимости учреждения печатного органа для «установления однообразной точки зрения в пространном нашем отечестве», проект пояснял:

«Будучи поддержан содействием полицейской и административной властей, такой орган служил бы маяком для общественного мнения. Таким образом, пагубная наклонность человеческого разума вечно обсуждать происходящее была бы направлена к исключительному служению правительственным видам и целям».

Говоря о редакторе этого органа, проект заключал:

«Дело только в том, чтоб избран был редактором человек, известный усердием и преданностью, готовый пренебречь для пользы правительства, конечно за достаточное вознаграждение, общественным уважением и мнением».

Это именно Пруткову принадлежат слова, которые можно истолковать как историческую давность мистификаций. В «Гисторических материалах», не включавшихся в собрание его сочинений, он говорит: «Видно, что и в древности немалую к писанию склонность имели и в плутоватости почасту упражнялись».

В метких и злых пародиях Пруткова высмеивались дворянский эстетизм, крепостнические идеи, славянофильство и бюрократия. Когда создателям Пруткова пришлось «похоронить» его (он не считал возможным существовать в либеральных изданиях), они сказали о нем: «Он умер, оставив в портфеле множество неоконченных рукописей и проектов, показывающих светлый государственный ум».

Мастерски пародируя современных ему модных поэтов — Бенедиктова, Майкова, Фета и других, Прутков осмеивал направление «чистого искусства» и всех подражателей и эпигонов. Доведенный им до пределов алогичности жанр афоризмов и анекдотов в то же время является и образцом стилизации. Чего стоят, например, военные афоризмы деда Пруткова — Фаддея Козьмича, написанные «для господ штаб- и обер-офицеров, с применением к понятиям и нижних чинов»!

Вот некоторые из них:

Что рота на взводы разделяется.
В этом никто не сомневается.

Что нельзя командовать шепотом,
Это доказано опытом.

В летнее время, под тенью акации
Приятно мечтать о дислокации.

В гарнизонных стоянках довольно примеров,
Что дети похожи на г.г. офицеров.

Взявшись за военную тему, Прутков осмеивал с таким же блеском палочный режим николаевской муштры, с каким он высмеял весь крепостнический строй.

Уже в наше время подвизался в «Сатириконе» сын Пруткова Иван Козьмич — комическая маска, созданная Б. В. Жирковичем (1888–1943).

Отражение сатирической фигуры К. Пруткова в литературах стран народной демократии можно проследить, например, по книге польского поэта Каликста Ласички — нового потомка Козьмы Пруткова, с портретом и биографией, под названием «Избранные стихи». Автором этой книги, вышедшей в Лодзи в 1962 году, является Ян Хуща.

Козьма Прутков остался в истории русской классической литературы как несравненный пародист и сатирик.

Генерал-майор Б. П. Дитятин

Не оскудевай умом!..

И. Горбунов

В 1879 году в Петербурге чествовали И. С. Тургенева.

Обед состоялся 13 марта в ресторане Бореля. После многочисленных речей неожиданно произошло неприятное объяснение между героем вечера и Ф. М. Достоевским. Положение сделалось неловким. Тогда Д. В. Григорович с целью спасти положение уговорил присутствовавшего здесь известного актера, рассказчика и автора юмористических сценок Ивана Федоровича Горбунова выступить и сгладить неприятное впечатление.

И. Ф. Горбунов выступил, но не от своего имени, а от лица вымышленного персонажа, «маску» которого он тут же сымпровизировал. Этот персонаж позволил Горбунову и в дальнейшем закрепить за ним авторство своеобразной сатирической маски — генерал-майора Дитятина 2-го.