Перо ковыля

Я долго был уверен, что миролюбие сизоворонок в отношении соплеменников можно ставить в пример не только в птичьем мире, пока не стал свидетелем ожесточенной драки двух птиц. Драки, которой предшествовало захватывающее состязание в мастерстве полета.

Стояла в песках у Северского Донца (да и сейчас стоит, наверное) убогая ветла ростом с небольшую яблоньку. Два дупла было в ее кривом стволе: в нижнем из года в год выводили птенцов сизоворонки, в верхнем, на сломе ствола, жила парочка полевых воробьев. Когда мне приходилось бывать в тех местах, я ходил или ездил к ветле, чтобы полюбоваться сизоворонками, которые, живя около проезжей дороги, не очень дичились человека. Было это ясным и тихим утром 18 мая 1983 года. У ветлы шла какая-то непонятная игра: то одна птица, то другая по очереди взлетали с дерева, складывая крылья на вершине взлета, пикировали вниз и, не коснувшись ни травинки, снова взмывали вверх и присаживались на ветки. Вверх — падение — взлет. Вверх — падение — взлет, сопровождаемые рокочущим карканьем, которое воспринималось и как ободряющее, и как вызывающее: смотри, как я умею!

Была рядом с этими соперниками и третья птица, которую никак не интересовали ни состязание, ни его участники. Она то жуков на земле ловила, то перо перебирала, то безучастно сидела на ветке. А через минуту, когда восхищение уступило место вопросу, стало ясно, что в семью, в которой вскоре должны были появиться птенцы, пытался втереться чужак. Кто была эта третья птица? Кто защищал дупло? Вероятнее всего, хозяин-самец отстаивал его от чужой самки, хотя допустимы еще три варианта: что третья птица была самцом, а отгоняла чужую самку хозяйка, что самец не подпускал к дуплу другого самца, что чужака отваживала самка.

Есть птицы, которые нередко принимают в семью на равных правах третью птицу. У сизоворонок это исключено. Рядом жить — пожалуйста, но пустить кого-то в дом для них, видимо, все равно, что открыть дверь врагу.

Пожалуй, дупло защищал все-таки самец, потому что после каждого особенно сложного выверта он подлетал к безучастной птице и что-то курлыкал на языке сизоворонок. Не получив от нее ни одобрения, ни совета, бросался в дупло, как бы проверяя, все ли там на месте, и снова взвивался перед чужаком в лихом броске. Тот, в свою очередь, тоже показывал, что могут делать сизоворонки в воздухе, и в возбуждении заскакивал даже в воробьиное жилье (воробьи сидели в сторонке, не шевелясь и не смея пикнуть).

Возбуждение настолько овладело обеими птицами, что полеты сменились прямыми нападениями. Наконец, они схватились клювами и упали на землю почти под самым деревом. Я медленно тронул машину и остановил переднее колесо в метре от драчунов. Схватка не прекратилась. Раскинув крылья, птицы дергались, словно в агонии, но не отпускали друг друга: на низенькой травке билось какое-то странное двухвостое, четырехкрылое существо, переливаясь всеми оттенками синего цвета. А третья птица по-прежнему не удостаивала обоих ни взглядом. Мимо пролетела, не замедлив полета, еще одна сизоворонка. Один из воробьев юркнул в свое дупло и, видимо, начал приводить что-то там в порядок. Казалось, никого не интересовало, как закончится птичий поединок.

А закончился он так: чужак все же вырвался и взлетел на ветку, видимо, намереваясь продолжить притязания, но хозяин, едва отдышавшись, так погнал его, что тот бежал без оглядки. Осталось на земле несколько голубоватых мелких перышек, но посвежевший ветер вскоре разнес их, не оставив следа от стычки с таким церемонно-торжественным началом и таким заурядным концом.

Охотиться сизоворонки предпочитают в одиночку, кто где. Однако в гнездовую пору перед закатом, а изредка и по утрам слетаются птицы со всей округи в одно место, собираясь как маленькая стая. Заходящее солнце освещает на ветвях высохшего дерева необыкновенно живописную группу из десятка-полутора птиц таким мягким светом, в котором их голубое оперение словно светится на фоне темнеющего неба. Этот эффект усиливается, когда светило скрывается за горизонтом. Молча и неподвижно сидят птицы, будто ожидая прилета последней, чтобы вместе отправиться на общую ночевку.