Пером по шапкам. Книга первая

Сегодня заговорили всерьёз о создании Евразийского Союза. Но прежде чем говорить о нём, я позволю себе бросить взгляд на Европейский Союз, который мы, наверное, хотим скопировать. Вспомним, что создавался он очень долгие годы. Сама идея, как я уже писал, возникла ещё в начале прошлого века, когда говорили о Соединённых Штатах Европы. Потом о ней заговорил Уинстон Черчиль. В 1949 г. был создан Совет Европы. Но идея Союза начала воплощаться лишь в 1957 году, когда по Римскому Договору шесть европейских стран создали Европейское Экономическое Сообщество (ЕЭС), подразумевающее лишь общий широкий рынок товаров, таможенные пошлины на которые были отменены только одиннадцать лет спустя в 1968 г. А ныне существующий Европейский Союз образовался почти через четверть века в 1992 г. Маастрихтским Договором, в который вошли двадцать семь европейских государств. И на наших глазах этот Союз трещит и готов развалиться. Единая европейская валюта евро всё грозится рухнуть и обвалить экономики европейских государств. И не в том ли причина, что интересы капиталистических государств разные? Хотя, несомненно, есть и другие причины.

В сущности, предложение о создании Европейско-Азиатского Союза взамен СССР выдвигалось ещё академиком А. Д. Сахаровым, но не было принято. После распада Советского Союза с проектом образования Евразийского Союза выступил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, предполагавший для начала Союз пяти бывших союзных республик, к которому впоследствии могли бы присоединиться и все желающие. Но более активным в практическом осуществлении оказался президент Белоруссии А. Г. Лукашенко, с чьей мощной энергией удалось создать с Россией сначала Сообщество, а затем и Союзное государство.

Однако сегодняшняя моя статья связана с инициативой премьер-министра России В. В. Путина, выдвинутой им в статье «Новый интеграционный проект для Евразии – будущее, которое рождается сегодня». Речь для начала идёт о Союзе России с Белоруссией и Казахстаном. Но амбициозный проект, стартующий 1 января 2012 г., предполагает присоединение к нему в будущем не только бывших советских республик, но, может быть, как думают некоторые, даже таких стран, как Китай и Индия.

Меня, конечно, никто не спрашивает, но если бы спросили, я ответил бы только «да» подобному Союзу. Вопрос только в том, ради чего будет существовать такое объединение и насколько прочным и долгим оно окажется.

Как пишется в статье В. В. Путина «По сути речь идёт о превращении интеграции в понятный, привлекательный для граждан и бизнеса устойчивый и долгосрочный проект, не зависящий от перепадов текущей политической и любой иной конъюнктуры». То есть, как можно понять из этих слов, мы не говорим о политическом Союзе, имея в виду только экономическую сторону. Это значит, что речь ни в коем случае не идёт о создании чего-то похожего на бывший Советский Союз, тем более что дальше В. В.Путин конкретизирует поставленную задачу, сообщая читателям, что «… мы делаем шаг к Единому экономическому пространству. Создаём колоссальный рынок с более чем 165 млн. потребителей, с унифицированным законодательством, свободным передвижением капиталов, услуг и рабочей силы».

По поводу последнего мне хотелось бы заметить, что у нас и сейчас передвижение рабочей силы из бывших слабо развитых сегодня республик настолько свободное, что приходится принимать меры к ограничению их въезда и установление квот на их пребывание в российских городах. В советское время всякие перемещения по стране были совершенно свободны, однако наплыва рабочей силы из одной республики в другую не было столь массовым по той причине, что крупные предприятия союзного значения строились во всех республиках, обеспечивая всех работой.

Существовал в то время и такой ограничительный элемент, как прописка. Но чему она препятствовала фактически? Она не позволяла долгое пребывание в любых местах людей, не имеющих постоянного жилья и работы. Вспоминаю, как я переезжал из Крымской Ялты в Москву. Меня пригласили на работу в издательство «Малыш». Квартирой оно не обеспечивало, так что я поменял ялтинскую квартиру на московскую. Но обмен не был простым. На комиссии, принимавшей решение о моей прописке в Москве, рассмотрели кроме моего заявления ходатайство Министерства печати, в котором говорилось о том, что я прошёл по конкурсу на должность в издательстве, справку о том, что дочь поступила учиться на очное отделение московского вуза, и, конечно, документы по обмену квартиры. И это было совершенно правильно, так как не только в Москве, но и в любом другом населённом пункте страны не допускалось наличие бомжей, то есть людей без жилья и работы или, как их назвали бы раньше – тунеядцев.