Пером по шапкам. Книга вторая. Жизнь без политики

самой ранней весной.

Птицы тянутся к северу,

где родятся птенцы,

где, в любовь свою веруя,

мам любили отцы,

Ничего не просили,

наслаждаясь росой…

Птицы тянут в Россию

каждой новой весной.

Пусть в России с тревогами

часто ночи без сна,

но зато это Родина,

но на то и весна.

Разумеется, нас в школе учили интернациональности. Говорили, что все люди на земле братья. С этим я полностью согласен и готов биться за этот интернационал до конца. Но я понимаю интернационал так, что всем на земле без исключения должно житься хорошо, а не только тем, кто удачно устроился близко к кормушке или захватил себе кусок пожирнее.

Тут мне сразу же возразят, что всё это идеализм или утопия, которую никогда человечеству не осуществить. Но возражать-то будут в основном те, кому сейчас хорошо, у кого сейчас всё есть, или те, у кого давно ничего нет, и они отчаялись улучшить своё положение и потому не верят ни в какие возможности. И всё же в самой глубине своей души эти последние, тем не менее, таят надежду, что они не правы, и может, всё-таки счастье на земле возможно. Такая надежда не умирает в людях со времени расслоения человечества на богатых и бедных, со времён философа Платона, одним из первых высказавшем мысль о возможности всеобщего счастья.

Впрочем, мои «подушные» мысли совсем о другом. Понятное дело, что в одночасье революцию счастья на всей земле не совершишь. И пока это неосуществимо в планетарном масштабе, люди стараются улучшить жизнь народа каждый своей собственной Родины. Так вот как же мы это делаем?

В истории не раз бывало, что великие люди России для её же блага вынуждены были покидать свою Родину, но, оставаясь плоть от плоти её гражданами, делая всё возможное для её спасения. Так поступил Герцен, покинувший Россию и издававший за её границами журнал «Колокол», разбудивший революционный дух на его Родине, так поступил Ленин, выпускавший свою газету за рубежами Родины с единственной целью, чтобы его «Искра» воспалила пламя революции в России. Немало писателей, покидая Россию, писали о России и для России, даже если они были так называемыми диссидентами.

Мне, скажем, не нравится Солженицын, ни как писатель, ни как личность, но я знаю, что, будучи выдворенным из нашей страны, он продолжал жить её интересами, писал о России и даже опубликовал свои мысли под названием «Как нам обустроить Россию». Это было, на мой взгляд, смешно, ибо он к тому времени уже долго не жил в России, многого не понимал в ней, так что, даже возвратившись, наконец, в перестраивавшуюся страну, ужаснулся от увиденного и укатил глубоко в Сибирь, чтобы там размышлять о случившемся.

У нас с тобой диаметрально по-разному сложились судьбы. В советское время я разъезжал по странам Африки и Азии, а затем бывал и в Норвегии, работая в качестве переводчика, посылая оттуда свои заметки путешественника в газеты и журналы России. Ты в это время трудился под Москвой на закрытом предприятии, писал сугубо профессиональные материалы под грифом и потому был то, что называется невыездным и непубликующимся в открытой печати человеком. Людей с государственными секретами в те времена из страны не выпускали.

Зато теперь я сижу в Москве, не выезжая ни в какие страны, но не потому, что не выпускают, а по банальной причине дороговизны таких путешествий для меня. А ты, напротив, даже выйдя на пенсию, объехал чуть не полсвета в развлекательных путешествиях и только благодаря тому, что после перестройки поехал работать в Америку, где получил и приличную работу, и приличную зарплату, завершившуюся неплохой, видимо, пенсией, обзавёлся домом, машиной и всем необходимым для спокойной в финансовом отношении жизни. То есть тебе хорошо платят за те знания, которые ты получил в России. А ведь ты такой не один. Тысячи российских специалистов работают сегодня в Америке. Говорят, что в фирме знаменитого компьютерного магната Гейтса половина умных голов из бывшей страны Советов. А мы здесь не знаем, как выйти из экономического провала, чтобы достичь уровня экономического развития хотя бы последних лет советского времени, чтобы войти хотя бы в тридцатку развивающихся стран, чтобы сократить хоть немного уровень растущей безработицы и нищеты, чтобы снизить хоть чуть-чуть возрастающий уровень преступности, чтобы… и так далее.

А как всё начиналось? Мы учили это в школе на уроках истории. Как бы ни относились сегодняшние политиканы к революции семнадцатого года, но невозможно скрыть, что даже американский журналист Джон Рид восхитился событиями того времени в России и написал свою знаменитую книгу «Десять дней, которые потрясли весь мир». Интересную оценку этой книге дал Ленин в своём предисловии к ней: