Перплексус

Он то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы не попасться на мушку Охотникам или Мародерам. К тому же, ему приходилось вилять из стороны в сторону, чтобы избежать прямых попаданий снарядов, запускаемых уже не только с машин, но и с некоторых ярусов Карьера. Парень понимал, что мощности двигателя было недостаточно, чтобы опередить соперников, поэтому единственной возможностью обойти неприятелей была их ликвидация, и он надеялся, что один из выстрелов Охотников окажется метким.

Тэн снова посмотрел в зеркала, а затем вытянул руку, чтобы выстрелить в рядом идущего Дубликата, как боковым зрением увидел, что на дороге есть какое-то препятствие. Повернув голову вперед, он был вынужден совершить резкий поворот, так как, совершенно неожиданно, на дороге, двигаясь во встречном направлении, появился тяжелый фургон, а за ним и другие машины.

Следом, лидер гонки, с крыши которого только что спрыгнул ранее приземлившийся на неё человек, внезапно, начал уходить в занос, провоцируя массовую аварию.

Всё произошло настолько стремительно, что остальные участники погони, уже миновавшие точку невозврата, даже не успели испугаться.

Ударив по тормозам и дёрнув ручник, за мгновение до сокрушительного столкновения, Тэн понял, что обречён. У него просто не было шансов избежать контакта — для манёвра скорость была слишком велика, а дистанция — слишком мала. Это был конец.

КвадраТату Виама завибрировала.

* * *

Молодой человек лежал на спине и не чувствовал конечностей. Ему казалось, что на него упал огромных размеров булыжник, утопив его тело в этом грунте.

Подняться на ноги стоило ему титанических усилий. Он видел перед собой Врата-40 и шел к ним, ощущая смертельную усталость, как изнеможенный спортсмен на финише марафонской дистанции, как обескровленный солдат, пересёкший поле боя, чтобы доставить срочную депешу, как загнанный борзыми зверь, у которого уже нет сил бороться за свою жизнь.

Его организм отказывался подчиняться команде мозга — «двигаться», но сила желания тянула его вперед. Его лицо и тело ныли от боли. Гематомы, ссадины и кровоподтеки были повсюду. Но он был жив.

Так проявлялся характер, так тяжело осуществлялось желание, так нелегко пожинались плоды борьбы.

Виам не обращал внимания ни на что вокруг. Взрывы, огонь, стрельба — ничего сейчас не имело значения. Он перемещался сквозь пространство и время, но словно не являлся их частью. Все его чувства, весь его разум, вся его воля были подчинены одной цели, рядом с которой он находился. Он достиг её, но ещё не добился. Ему оставалось лишь сделать один шаг и получить заслуженную награду.

И этот шаг был сделан.

XVI

Виам открыл глаза. Ему и прежде приходилось бывать в полной темноте, но ещё никогда он не чувствовал себя так странно. Сначала, он не мог понять, что именно не так, но чуть позже осознал, что вокруг невероятно тихо. Совершенно. Настолько, что он не мог определить, в каком положении находится. Он словно парил во мраке бесконечности. И, если поначалу всё это настораживало, то очень скоро начало пугать, потому что тишина эта постепенно наполнялась звуками.

Да, это казалось бредом, но он слышал темноту. Она звучала, как то, на что люди редко или почти никогда не обращают внимания в потоке прочих звуков. Это был шелест одежды, сглатывание слюны и причмокивание при открытии рта, биение сердца, работа легких, урчание в животе, звук моргания и хруст суставов при движении.

Молодой человек не знал, как долго он находился здесь, но, какое-то время спустя, в ушах стал появляться пульсирующий звон, сменяющийся белым шумом, как при поиске радиостанции в эфире радио, который, на самом деле, был звуком движения крови в его голове. Виам вдруг осознал, что источником звуков стал он сам.

Все эти впечатления можно было бы отнести к разряду галлюцинаций от потери контакта с внешним миром, когда организм адаптируются к тишине и пытается компенсировать отсутствие того, к чему человек привык, если бы это не было действительностью… или реальностью, что, в конечном итоге, сейчас значило одно и то же.

Оказавшись в подобной среде, Виам не ощущал привычного чувства объема вокруг, поэтому, несмотря на то, что не был ограничен в движениях или пространстве, чувствовал себя, как-будто в гробу. И это порождало паническое настроение от беспомощности и невозможности повлиять на происходящее.

В голову начали лезть мысли, начиная со смерти, вечного нахождения в чистилище и бесконечного пребывания в лимбе, и заканчивая полной слепотой и «синдромом запертого внутри», как, вдруг, в комнате медленно начало становиться светлее.

Виам был счастлив видеть, что… чёрт, да он просто был счастлив видеть!

Парень сидел на стуле и смотрел вокруг. Он не смог сразу точно определить геометрическую форму помещения, в котором оказался, потому что вместо стен, потолка и пола, в обычном их понимании, он видел множество клиновидных уступов, которые напоминали настенные панели в звукозаписывающих студиях.