Перри Мейсон: Дело об одноглазой свидетельнице. Дело о сбежавшем трупе

Мейсон сложил газету, бросил ее на письменный стол и сказал:

— Ну, вот что у нас получилось, Делла.

— Это у нее получилось, шеф.

— Делла, тебе не показалось, что описание мужчины, зафрахтовавшего самолет, соответствует описанию одного нашего знакомого? — спросил Мейсон.

Она задумалась.

— Ты имеешь в виду Пьера, метрдотеля из «Золотого гуся»?

— Я не утверждаю, что это точно он, но описание подходит, — заметил Мейсон.

— Подходит, — согласилась Делла Стрит. — Шеф, как ты считаешь…

Телефон на столе Деллы Стрит снова зазвонил. Секретарша сняла трубку. Послушав пару секунд, она сказала:

— Не кладите трубку, мистер Селлерс. Я думаю, что он захочет с вами поговорить. — Она повернулась к Мейсону. — Это Кларк Селлерс. Готов сообщить тебе результат графологической экспертизы.

Мейсон подошел к столу и взял трубку.

— Да, Кларк? Что там у вас? — спросил Мейсон.

— Я очень тщательно изучил почерк на конверте, который вы мне дали, и сравнил с образцами почерка Миртл Фарго. Писал один и тот же человек.

Мейсон задумался на мгновение, затем спросил:

— Это означает, что Миртл Фарго написала на конверте «Перри Мейсону, адвокату»?

— Если на образцах ее почерк, то да. Все это писал один человек. Конечно, я не могу идентифицировать человека, я могу только идентифицировать почерк. Это вам поможет?

— Боюсь, что это только ставит меня в более трудное положение, — ответил Мейсон и повесил трубку.

— Плохо дело? — спросила Делла Стрит.

— Плохо, — кивнул Мейсон. — Мы влипли по уши с этим делом Фарго. Деньги прислала она.

— Но ты можешь их не принимать.

Мейсон покачал головой.

— Я не мог остаться равнодушным, услышав ее перепуганный голос. Она тогда была в беде, а теперь оказалась в еще худшем положении. А моя работа — представлять людей, попавших в беду, и делать для них все что могу.

— Я тебя не понимаю. Как ты собираешься представлять ее в суде? Ясно, что она виновна и…

— Откуда ты знаешь, что она виновна?

— Вспомни об имеющихся доказательствах, — предложила Делла Стрит.

— Вот в этом-то все и дело, — сказал Мейсон. — Давай посмотрим на доказательства и забудем все, что она говорила. Предположим, она была заперта в спальне, когда я находился в доме Фарго. Она собиралась ехать автобусом, отправляющимся в восемь сорок пять. Они поругались с мужем. Она дала ему понять, что знает про любовницу. Он попытался ее задушить. Она побежала в спальню и там заперлась. После моего ухода она попробовала сбежать. Он попытался ее схватить и снова стал душить. Она воткнула в него нож. Вот на что указывают доказательства. Но она надеялась выйти сухой из воды. Она побежала к машине, поехала на автобусный вокзал, поставила машину там на стоянку, позвонила какому-то другу и попросила зафрахтовать самолет.

— Другу или любовнику? — с сомнением в голосе спросила Делла Стрит.

— Сомневаюсь, что любовнику. Думаю, что это мог быть тот же человек, через которого она передавала мне деньги — тот посыльный, который привез их в «Золотой гусь»… Если слушать то, что она рассказывает, можно и впрямь подумать, что она совершила убийство. Факты же показывают, что эта женщина дико боялась мужа и пыталась защититься. Это была самооборона, а потом она допустила ошибку, пытаясь скрыться. Надо будет попросить Пола Дрейка найти этого посыльного. Кларк Селлерс утверждает, что адрес на конверте с деньгами написан тем же почерком, что и записка, которую миссис Фарго оставила для меня у матери, и поэтому выбора у меня нет. Она моя клиентка. Я уже начал ее представлять и буду дальше за нее бороться.

Мейсон немного помолчал, потом заговорил снова:

— Интересно то, что алиби Миртл Фарго могло и сработать, если бы я, черт побери, не проявил такого рвения. Пассажиры запомнили бы, что она ехала в том автобусе, а полиция никогда не смогла бы разыскать всех пассажиров, которые были в нем, а значит…

— Может, они бы сами объявились, узнав из СМИ о таком громком деле? — спросила Делла Стрит.

— Не больше десяти процентов пассажиров, — ответил Мейсон. — Предположим, ты ехала бы в том автобусе. Обычный человек не хочет участвовать ни в каком деле об убийстве, не хочет, чтобы адвокаты подвергали его перекрестному допросу, снова и снова задавали вопросы об опознании. Вот ты едешь в автобусе. Вероятно, ты запомнишь человека, который сидел рядом с тобой, да и то если вы разговаривали. Но сможешь ли ты опознать пассажира, на которого ты не обратила особого внимания? И даже если ты считаешь, что можешь опознать, будешь ли ты уверена в этом настолько, чтобы устоять против опытного адвоката, который проводит перекрестный допрос и пытается тебя дискредитировать? Например, адвокат скажет: «Отлично, мисс Стрит, вы смогли опознать обвиняемую как одну из пассажирок этого автобуса, а теперь, пожалуйста, опишите всех пассажиров, которые ехали в том автобусе. Начинайте с тех, которые сидели в первом ряду слева, и двигайтесь назад. И, пожалуйста, описывайте подробно». И что ты сделаешь в таком случае?

— Вероятно, рухну, лишившись чувств, — улыбнулась Делла Стрит.