Персефона

Она проводила Рыжика до двери, чуть ли не подталкивая ее, так что гостья едва не споткнулась снова о залежи обуви. Рыжик даже не рассчитывала, что удастся так легко сбежать.

Она торопливо зашагала по дорожке, спиной чувствуя, что Ангелина Львовна смотрит ей вслед. «Это все полная чушь, – твердила себе Рыжик. – Просто тетенька начиталась всех тех книжек по эзотерике и магии, которые стоят у нее на полках. Одиночество не всегда способствует правильной переработке информации. Если в голове один винтик заезжает за другой, вся эта плохо переваренная продукция выплескивается на окружающих в совершенно искаженном виде – причем совершенно не важно, на кого именно. На моем месте мог быть кто угодно. Короче, не будем обращать внимания».

На этом Рыжик постаралась обрубить все нити мыслей о странной соседке и ее туманных и не слишком оптимистичных предсказаниях. Она ведь обещала себе, что отныне будет думать только о хорошем. В конце концов, можно хоть за городом отдохнуть от негативных эмоций? Поэтому – все! Хватит на сегодня.

Правда, оглянувшись, Рыжик обнаружила, что Ангелина Львовна все еще стоит на крыльце и смотрит ей вслед. Но стоило сделать несколько шагов, как прорицательница скрылась за кустами. И Рыжик вздохнула спокойно.

***

Когда она подошла к собственному коттеджу, на землю упали первые капли дождя. На подставленную ладонь тоже приземлились три-четыре прозрачные росинки. Еще несколько запутались в волосах.

Темный дом встречал хозяйку неприветливым равнодушием. Сверкнула молния – Рыжик увидела ее отражение в черных глазницах окон на втором этаже.

Калитка отворилась с недовольным скрипом. Рыжик торопливо прошла по дорожке, поднялась на крыльцо, а капли дождя зашебуршали по траве и листьям яблонь уже совсем уверенно, по-хозяйски забарабанили по крыше, будто на слух подбирали какой-то замысловатый мотив на расстроенном рояле.

Дверь в дом была открыта нараспашку – какое гостеприимство! Только отчего-то заходить Рыжику совсем не хотелось. Она постояла еще чуть-чуть на ступенях, укрытая от дождя широким деревянным навесом, но потом все-таки вошла и закрыла дверь за собой.

Волосы были мокрыми, тоненькую маечку тоже нельзя было назвать идеально сухой, так что пришлось идти переодеваться, а потом заняться поисками фена.

Даша лежала на диванчике, погруженная в чтение и музыку. Сквозь наушники плеера доносились какие-то нечленораздельные звуки, гул и смутный грохот. Рыжик не стала ее тревожить – они только кивнули друг другу – и ушла к себе, совершенно позабыв сделать сестренке выговор за то, что не закрывает дверь, оставаясь в доме одна.

В комнате было душно, она захотела открыть окно, и тут же пожалела об этом, потому что навстречу рванулся мокрый порыв ветра. Оконная створка вырвалась и захлопала крылом, как испуганная птица. Рыжик поймала ее, отмахиваясь от взбесившейся занавески, и водворила в прежнее положение, задвинув щеколду.

По стеклу струились недолговечные арабески дождя, а грозовой ветер с показной яростью рвал ветви яблонь, садистски выворачивая им суставы, так что слышались хрусты и стоны, и вымокшие листья всполошенно шушукались.

Рыжик неподвижно смотрела на сухое дерево у ограды, ставшее еще более похожим на серого съежившегося паука, которого плюс ко всему окатили ледяной водой из ушата.

Она видела перед собой неряшливую кухоньку и соседку в балахонистом одеянии. Теперь эта женщина сидит все на том же шатком табурете и пьет чай одна. Бормочет себе под нос недосказанные слова, точно так же смотрит на грозовое июньское небо и деревья за немытым окном, пытаясь отогнать одиночество.

На кухне по-прежнему горит свет, и на столе стоит вторая чашка. И вторая вазочка для варенья, пустая. Но рядом – никого.

Даже телевизора.

«Однажды я тоже начну сходить с ума, – подумала Рыжик. – Медленно-медленно. Когда останусь одна. А может быть, я уже начала…»

Стрелки серебристого будильника переползли поближе к половине десятого, и Рыжик почувствовала, что устала и хочет спать – точнее, не хочет, а уже засыпает. Надо только закрыть дверь на замок… И проверить окна… А потом в душ – и баиньки…

Рыжик зевнула и отправилась выполнять поставленную задачу.

Дом настороженно молчал, прислушиваясь к ее шагам. Прежде чем запирать дверь, Рыжик быстро выглянула: ей почему-то показалось, что в саду кто-то есть. Конечно же, она ошиблась.

Досадуя на этот порыв, Рыжик уныло протопала на кухню, зачем-то налила себе в кружку холодной воды из чайника, отпила глоток и вылила остатки в раковину. Ей хотелось зайти к Даше и поговорить о чем-нибудь. Сестренка будет рассеянно кивать, то и дело поглядывая в книжку… Но Рыжик так и не придумала, о чем затеять беседу.

Из кухни путь в маленькую гостиную с камином. Здесь было бы очень уютно, если бы в очаге пылал огонь. Надо бы достать где-нибудь поленья, а так даже кочерга, чтобы ворошить тлеющие угли, в подвале найдется. Пора превращать этот пустой холодный дом в нормальное жилище.