Перси Джексон и похититель молний

Мы неслись по темным ночным дорогам. «Camaro» сотрясали удары ветра. Дождь заливал лобовое стекло. Я не знаю, как мама умудрялась разглядеть что-то сквозь него, но она упрямо жала на газ.

При каждой вспышке молнии я поглядывал на сидящего рядом со мной на заднем сиденье Гроувера и гадал: это я сошел с ума или он зачем-то нацепил штаны из мохнатого ковра? Но нет, пахло от него как в контактном зоопарке, куда я когда-то в детсадовском возрасте ходил на экскурсию, – ланолином, шерстью. Как от мокрого козла или барана.

Я не знал, как начать разговор, и поэтому спросил:

– Так вы… с моей мамой знакомы?

Гроувер взглянул в зеркало заднего вида, хотя машин позади нас не было.

– Не совсем, – ответил он. – То есть лично мы не встречались. Но она знала, что я за тобой присматриваю.

– Присматриваешь?

– Оберегаю. Слежу, чтобы с тобой ничего не случилось. Но я не притворялся твоим другом, – тут же добавил он. – Я и правда твой друг.

– Ммм… а кто ты на самом деле?

– Сейчас это неважно.

– Неважно?! Мой друг ниже пояса осел…

Из горла Гроувера вырвалось резкое «Ммее-ее!».

Я и раньше слышал такое от него, но думал, что это нервный смешок. Но теперь это больше походило на сердитое блеяние.

– Козел! – воскликнул он.

– Что?

– Я ниже пояса козел.

– Ты же сказал, что это неважно.

– Ммее-ее! За такое оскорбление иные сатиры могут и в землю копытами втоптать.

– Та-ак. Погоди-ка. Сатиры. Типа как… в мифах мистера Браннера?

– Те старушки у ларька показались тебе мифическими, Перси? А миссис Доддз?

– Ага, значит, миссис Доддз все-таки была!

– Ну конечно.

– Тогда зачем…

– Чем меньше ты знал, тем меньше привлекал монстров, – ответил Гроувер с таким видом, будто констатировал очевидное. – Мы застили людям глаза Туманом. И надеялись, что ты решишь, будто Милостивая была галлюцинацией. Но все было бесполезно. Ты начал понимать, кем являешься.

– Кем яв… постой, ты о чем?

Жуткое мычание раздалось снова – позади нас, куда ближе, чем раньше. Кто бы за нами ни гнался, он не отставал.

– Перси, – вмешалась мама, – это долго объяснять, а времени нет. Нужно отвезти тебя в безопасное место.

– Но в чем опасность? Кому я понадобился?

– Да так, ничего особенного, – сказал Гроувер, явно еще обиженный на меня за осла. – Всего лишь Владыка мертвых и парочка его самых свирепых приспешников.

– Гроувер!

– Извините, миссис Джексон. А вы можете ехать быстрее?

Я пытался осмыслить, что происходит, но у меня не получалось. Я знал, что это не сон. Фантазия у меня буйная, но не до такой степени. И мне не могло присниться что-то настолько странное.

Мама резко свернула налево. Мы вырулили на дорогу поуже и помчались мимо темных фермерских домов, лесистых холмов и табличек «СОБЕРИ СЕБЕ ЗЕМЛЯНИКИ» на белых заборах.

– Куда мы едем? – спросил я.

– В летний лагерь, о котором я рассказывала, – голос мамы звучал напряженно. Ради меня она старалась храбриться. – Место, куда хотел тебя отправить отец.

– Место, куда ты не хотела меня отправлять.

– Милый, пожалуйста! – взмолилась мама. – Мне и так тяжело. Постарайся понять. Ты в опасности.

– Потому что какие-то старушки разрезали пряжу?

– Это были никакие не старушки, – сказал Гроувер. – А Мойры. Как думаешь, что значит их появление? Они появляются, только если ты скоро… Если кто-то скоро умрет.

– Постой-постой. Ты сказал «ты».

– Нет. Я сказал «кто-то».

– Ты хотел сказать «ты» в смысле я.

– Я хотел сказать «ты» в смысле «кто-то». А не ты.

– Мальчики! – одернула нас мама.

Она резко крутанула руль направо, и я заметил силуэт того, от кого она пыталась оторваться, – темную фигуру, которая, скрытая бурей, осталась позади нас.

– Что это было? – спросил я.

– Мы почти на месте, – сказала мама, не ответив на мой вопрос. – Осталась одна миля. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.

Я не знал, что это за «место» такое, но вдруг понял, что сижу, наклонившись вперед, и мысленно подгоняю машину.

Снаружи были лишь ливень и темнота – пустынный ландшафт оконечности Лонг-Айленда. Я вспомнил о миссис Доддз и о том, как она превратилась в чудовище с острыми клыками и кожистыми крыльями. От запоздалого шока у меня онемели руки и ноги. Она и правда не была человеком. И хотела меня убить.

Потом я подумал о мистере Браннере… и о мече, который он мне кинул. Прежде чем я успел спросить об этом у Гроувера, на затылке у меня волосы встали дыбом. Ослепительно сверкнула молния, раздался зубодробительный «бабах!» – и наша машина взорвалась.

Я помню чувство невесомости, меня будто раздавили, поджарили и окатили водой в один и тот же миг.

Отлепив лоб от водительского сиденья, я пробормотал:

– Ох.

– Перси! – вскрикнула мама.

– Я в норме…

Я пытался стряхнуть оцепенение. Я не умер. Машина на самом деле не взорвалась. Мы съехали в кювет. Двери с водительской стороны завязли в грязи. Крыша треснула как яичная скорлупа, и салон заливал дождь.

Молния. Это было единственное объяснение. Ее ударом нас вышибло с дороги. Рядом со мной лежал без движения большой куль.

– Гроувер!