Перси Джексон и проклятие титана

Способ подобраться поближе был только один. Я бросился в атаку и, когда лев прыгнул мне навстречу, закинул ему в пасть пакетик с едой для космонавтов: сублимированный клубничный пломбир.

Лев выпучил глаза и принялся давиться, как кошка шерстью.

Я его понимал. В детстве, когда я пытался есть эту еду для космонавтов, я себя чувствовал точно так же. Эта фигня ужасно гадкая.

– Зой, готовься! – завопил я.

За спиной у меня слышались вопли и визг. Гроувер играл на своей свирели что-то ужасающее.

Я потихоньку отступал. Лев умудрился проглотить пакетик с едой для космонавтов и уставился на меня с неподдельной ненавистью.

– Обеденный перерыв! – крикнул я.

Лев сделал ошибку: он зарычал на меня, и я немедленно закинул ему в глотку мороженое с печеньем. К счастью, кидал я всегда неплохо, хоть бейсбола и не люблю. Прежде чем лев перестал давиться, я закинул туда еще два разных мороженых и сублимированные спагетти с мясом. Зверь выкатил глаза. Он широко разинул пасть и вздыбился, пытаясь убраться от меня подальше.

– Давай! – завопил я.

В глотку льву тут же вонзились стрелы: две, четыре, шесть. Зверь бешено забился, развернулся и рухнул навзничь. И остался лежать.

По всему музею завывали сигналы тревоги. У выходов образовалась давка. Охранники суетились, не понимая, что творится.

Гроувер опустился на колени рядом с Талией и помог ей встать. С ней вроде все было в порядке, ее только немного оглушило. Зоя с Бьянкой спрыгнули с балкона и приземлились рядом со мной.

Зоя с опаской взглянула на меня:

– Хм… любопытная стратегия.

– Ну, так сработало же?

Она не стала спорить.

Лев как будто таял, как это иногда бывает с убитыми чудовищами, пока, наконец, на месте туши не осталась лежать только блестящая шкура, и та словно бы усохла до размеров обычной львиной шкуры.

– Возьми ее, – сказала мне Зоя.

Я уставился на нее:

– Как, львиную шкуру? А как же защита животных и все такое?

– Это боевой трофей, – сказала она. – И он твой по праву.

– Так это же вы его убили, – возразил я.

Она покачала головой и почти что улыбнулась:

– Думаю, его убил твой пломбир. Я за честную игру, Перси Джексон. Возьми шкуру.

Я поднял шкуру – она оказалась на удивление легкой. Мех был гладкий и мягкий. Было совсем не похоже, что эта штука способна отразить клинок. Шкура у меня на глазах превратилась в пальто: длинное, золотисто-бурое драповое пальто.

– Вообще-то я такого не ношу… – пробормотал я.

– Надо убираться отсюда, – сказал Гроувер. – Скоро охрана очухается.

Я только теперь сообразил: как странно, что охрана до сих пор не прибежала нас арестовывать. Они носились во все стороны, но только не в нашу, как будто лихорадочно что-то разыскивали. Кое-кто налетал на стены или друг на друга.

– Твоя работа? – спросил я у Гроувера.

Он кивнул. Вид у него был слегка смущенный.

– Песня, сбивающая с толку. Я сыграл кое-что из Барри Манилоу[4]. Оно всегда действует. Но это продлится всего несколько секунд.

– Охранники – не главная наша проблема, – сказала Зоя. – Взгляните!

Сквозь стеклянные стены музея виднелась группа людей, шагающих через газон. Серые люди в сером камуфляже. Они были слишком далеко, и глаз было не разглядеть, но я чувствовал, что их взгляды устремлены прямо на меня.

– Бегите, – сказал я. – Они охотятся за мной. Я их отвлеку.

– Нет, – сказала Зоя. – Мы уйдем вместе.

Я уставился на нее:

– Но ты же говорила…

– Теперь ты тоже участвуешь в походе, – нехотя сказала Зоя. – Мне это не нравится, но судьбы не изменить. Ты – пятый участник похода. И мы никого бросать не станем.

Глава 11 Гроувер добывает себе «ламборгини»

Мы пересекали Потомак, когда появился вертолет. Узкая черная боевая машина, точно такая же, как та, которую мы видели в Вестовер-Холле. И летел он прямиком на нас.

– Они знают этот фургон, – сказал я. – Придется его бросить.

Зоя вырулила на скоростную полосу. Вертолет нагонял.

– А может, его военные собьют? – с надеждой предположил Гроувер.

– Военные небось думают, что это кто-то из них, – сказал я. – А как вообще генерал ухитряется использовать смертных?

– Наемники, – с горечью ответила Зоя. – Как это ни отвратительно, многие смертные готовы сражаться за кого угодно, лишь бы им платили.

– Но что же они, не видят, на кого работают? – спросил я. – Неужто они не замечают всех этих чудовищ вокруг?

Зоя покачала головой:

– Я не знаю, многое ли они видят сквозь Туман. Но не уверена, что их бы это волновало, даже если бы они знали правду. Порой смертные бывают ужаснее чудовищ.

А вертолет был все ближе. Он летел куда быстрее, чем мы ехали по вашингтонским пробкам.

Талия зажмурилась и взмолилась:

– Эй, пап! Нам бы сейчас очень не помешала молния. А?

Но небо осталось все таким же серым, с него по-прежнему валил снег. Никаких признаков спасительной грозы.

– Вон туда! – сказала Бьянка. – На ту парковку!

– Мы же окажемся в ловушке, – сказала Зоя.

– Доверьтесь мне! – сказала Бьянка.

Зоя развернулась через две полосы и въехала на стоянку у торгового центра на южном берегу реки. Мы вышли из фургона и побежали по какой-то лестнице следом за Бьянкой.