Персидские юмористические и сатирические рассказы

Занавеска раздвинулась, и в комнату неслышно проскользнул мужчина лет сорока пяти, в пижаме, халате и домашних туфлях. Он вежливо поздоровался и сел около Исмаила, напротив аги Сеид Резы. Жандарм тут же встал и вышел. Исмаил предложил вновь вошедшему господину трубку:

— Прошу, ваша честь!

— Ну что вы, не беспокойтесь, курите, я подожду,— скромно ответил тот.

Выкурив две трубки, новый гость спросил:

— Ага Сеид Реза, а начальник полиции ещё не приходил?

— Пока нет, ждём его с минуты на минуту,— ответил хозяин, ставя перед гостем стакан крепкого чая.

«Настоящий притон,— подумал я.— Ну и ну!» А Исмаил, вижу, совершенно здесь освоился. Улыбается, нараспев декламирует стихи Хафиза:

Аскет, не зови меня в рай — выбор твой неудачен:
Господь заметил меня так, что не рай мне назначен[115]

.

Голова начальника юстиции закачалась как маятник, в такт стихам, и, отложив в сторону недокуренную трубку, он подхватил:

Тебе — благочестие, чётки, молитва, закон,
А мне — погребок, где молятся,— только иначе.

Тут и я, чтобы не ударить в грязь лицом, напряг память и продолжил:

О суфий[116]

, тем в рай не попасть, чей достаток, как мой,На пьянство в подвалах да рубище не был истрачен.

«Браво, браво! Молодец! Здорово!» — послышались одобрительные возгласы моих партнёров.

И завязалась у нас самая оживлённая беседа: мы рассказали, откуда мы и куда едем, с какими трудностями отыскали это заведение и как нам посчастливилось оказаться в одном обществе с таким приятным собеседником.

Вскоре пришли ещё двое — начальник полиции и начальник отдела финансов. Наш новый приятель представил нас как весёлых, жизнерадостных людей с прекрасным вкусом, любителей поэзии. Не успели ещё мы как следует познакомиться, как вошёл сын хозяина и сообщил радостную весть о прибытии начальников отдела статистического управления, отдела борьбы с наркоманией и отдела искоренения притонов и публичных домов.

Итак, нас стало восемь, но не прошло и часа, как наше общество ещё вдвое увеличилось. Причём, заметьте, в нашей компании только мы с Исмаилом оказались не начальниками, а что касается остальных, то ниже заместителей начальников отделов не было ни одного. И надо сказать, все как на подбор весельчаки, остроумцы и жизнелюбы.

— А вы что, терьяк не уважаете? — заметив, что я не курю, спросил начальник отдела юстиции.

— До сих пор никогда не пробовал,— ответил я.— Может быть, после сегодняшнего вечера благодаря старанию друзей закурю.

— То есть вы хотите сказать, что ничего не употребляете?

— Употребляет,— заступился за меня Исмаил,— но того, что ему надо, видимо, здесь не достать.

— Все, чего только ни пожелаете, раздобуду! — заявил начальник отдела борьбы с наркоманией и алкоголизмом. — Что прикажете: героин, кокаин, гашиш, чарс, банг?

— Да нет,— растерянно ответил я.— Всего этого мне не надо. Вот если бы нашлась четвертинка водки, я бы не отказался. И то потому только, что в вашем обществе не хочу быть трезвенником.

Начальник отдела борьбы с наркоманией подозвал сына аги Сеида Резы и, сунув ему в руки двадцать туманов, приказал:

— Сходишь к Кяль Абдуле и от моего имени попросишь, чтобы по тому же самому адресу, по которому он позавчера послал три бутылки контрабандной водки, доставил ещё две. По дороге купишь несколько шампуров кебаба, кислого молока, огурцов, хлеба и зелени.

И часа не минуло, как появилось все заказанное. Весь вечер мы ели, пили, пели и веселились, ведя оживлённую беседу на самые различные темы, начиная от падения третьего рейха и кончая способами приготовления маринованного перца и варенья из баклажанов.

Около двух часов ночи все, кроме нас, разошлись по домам. Нам же любезный хозяин предложил две деревянные кровати в соседней комнате: «Переночуйте здесь, а поедете завтра».

Назавтра пробудились мы уже к вечеру. Господин начальник отдела юстиции вместе с хозяином ждали нас уже у мангала. Мы умылись, привели себя в порядок и отправились к ним. Расцеловались как старые приятели. А через час все вчерашнее общество было опять в сборе. И третий и четвёртый день мы провели под гостеприимным кровом аги Сеида Резы. И субботу — рабочий день — прихватили.

Только в воскресенье утром с огромным трудом, после всяческих уговоров, просьб и угроз, мне удалось заставить Исмаила распроститься с уважаемым хозяином. Ни о каком посещении Исфахана и Шираза уже не могло быть и речи.

Направляясь к своей машине, мы встретили на том же перекрёстке нашего знакомого полицейского.

— Как ваш ребёночек? Помазали ему терьячком ушко? — заулыбался он.

— Да, да. Огромное вам спасибо.

— Не забывайте: если опять заболит ухо — прямёхонько сюда!

Мы раскланялись с ним и повернули на ту улицу, где пять дней назад оставили свою машину. Нет машины. Что такое? Может, мы перепутали улицу? Нет, вроде улица та же, все приметы те же!