Персидские юмористические и сатирические рассказы

Ну и ну!.. До наводнения мы и не предполагали, в каком огромном городе живём. Посудите сами: в городе, где разрушено двенадцать тысяч домов, где наводнение унесло три-четыре тысячи человек, по крайней мере должно было быть тридцать — сорок тысяч домов и четыреста — пятьсот тысяч душ населения! И хотя по прошлогодней переписи мы знали, что в нашем городе насчитывается всего около четырёх тысяч человек, нам ничего не оставалось как принять на веру все эти сообщения. Ведь эти данные передавало радио! А оно никогда не ошибается и никогда не врёт! Видимо, у радиокорреспондентов сведения намного точнее наших, и мы сами виноваты в том, что до сих пор не знали, в каком огромном городе обитаем.

Вслед за сообщениями иностранных агентств в наш городок потекла иностранная помощь. Красный Крест Венесуэлы пожертвовал пятьдесят тысяч тонн пшеницы и четыре тысячи одеял верблюжьей шерсти; Красный Крест Норвегии — сорок тысяч тонн сахарного песку, двенадцать тысяч одеял и пятнадцать тысяч банок сгущённого молока; Красный Крест Гватемалы — пятьсот тысяч туманов наличными деньгами, двенадцать тысяч тонн муки и пятьсот палаток; Общество английских нудистов — тысячу двести паласов, двести пятьдесят палаток, пятьсот мешков сахару; Международное общество покровительства животным — миллион долларов наличными, десять тысяч тонн муки высшего качества и восемь тысяч пледов, большое количество мужской и женской одежды, обуви, шляп и т. д. и т. п.

Но ведь в нашем городе было разрушено двенадцать тысяч домов, осталось без крова сто двадцать тысяч человек и три-четыре тысячи погибло! Шутка ли сказать? Разве эта помощь могла удовлетворить всех?

Склады и кладовые господина губернатора, председателя муниципалитета и его заместителей были уже переполнены. Где же ещё можно разместить продукты и вещи? Понятно, что самым надёжным хранилищем были амбары руководителей отделов финансов, народного образования, земледелия и юстиции.

Да благословит Аллах этих людей! Без них вся помощь пропала бы зря. Ведь нам, жертвам наводнения, негде было бы хранить все это добро!

Первая после наводнения ночь с горем пополам прошла. На следующий день рано утром дрожащий, как в лихорадке, народ опять собрался перед зданием губернаторства. Снова принесли стол и поставили его перед воротами. Но на этот раз обошлись без табурета. А поскольку господин губернатор заседал в комиссии по оказанию помощи жертвам наводнения, то поговорить с пострадавшими было поручено господину председателю муниципалитета.

Председатель муниципалитета взобрался на стол. Он был намного веселее, чем вчера. Да благословит его Аллах, какое самообладание! Ведь душа его обливалась кровью от жалости к нам, но, чтобы вселить в нас бодрость и уверенность в будущем, ему приходилось улыбаться! Ну и мы, естественно, приободрились.

Председатель муниципалитета извинился за то, что господин губернатор не смог выйти к нам лично. Дело в том, объяснил он, что господин губернатор всю ночь был занят подсчётом нанесённого нашему городу ущерба. Вопрос о раздаче одеял и продуктов жертвам наводнения вскоре будет решён. Надо только набраться терпения и, главное, сохранять спокойствие и порядок. На этом он и закончил свою короткую речь.

В эту ночь несколько человек погибло — закоченели от холода бедняги.

На следующий день, поскольку господин губернатор и председатель муниципалитета были заняты делами комиссии, перед собравшимися выступил начальник канцелярии муниципалитета— маленький щуплый мужчина. (Ни стола, ни табурета на этот раз не было и в помине.)

Начальник канцелярии тоже пообещал, что вскоре комиссия закончит свою работу, и тогда дорогим согражданам будет оказана необходимая помощь.

Народ опять разошёлся, а на следующий день снова собрался перед зданием губернаторства. На этот раз перед нашими взорами предстал главный дворник муниципалитета.

— Ваше присутствие здесь,— сказал он,— мешает нормальной работе господ членов комиссии; господин председатель муниципалитета приказали своему заместителю, который, в свою очередь, приказали начальнику отдела, а начальник отдела приказал мне сказать вам, что не следует проявлять такого нетерпения. Когда наступит время, соответствующая помощь будет вам оказана.

И мы снова ушли ни с чем. Жители нашего города очень доверчивы, простодушны и благонадёжны.

Прошло десять дней, и, кроме двухсот — трёхсот одеял, каждое из которых было выдано на десять — двенадцать человек, пострадавшие никакой помощи не получили.

Наконец в одно прекрасное утро наше терпение лопнуло, и мы вновь выстроились перед зданием губернаторства, требуя самого господина губернатора.

После долгих препирательств он показался наконец в сопровождении небольшой свиты. На этот раз на его рукаве никакой чёрной повязки не было, чему мы очень обрадовались,— значит, все в порядке и траур кончился.

Народ встретил губернатора аплодисментами и криками «ура!». Когда восторги приутихли, господин губернатор взошёл на ступеньки и, обратившись к толпе, спросил:

— Чего это вы здесь собрались?