Персидский фронт (1909-1918) Незаслуженно забытые победы

Это были чиновники и торговцы, служащие различных российских учреждений с семьями, духовные миссионеры. Они покидали столичный Тегеран, города Тебриз, Исфахан, Кум, Хамадан, железнодорожные станции, портовые города на Каспии… Российскоподданные были напуганы всполохами религиозной нетерпимости в стране и враждой к русским, слухами о погромах, столь частых в этом регионе Азии и совершаемых «ослепленными ненавистью мусульманскими фанатиками».

Слухи о кровавых погромах не являлись чем-то надуманным и ложным. С апреля 1915 года на территории Западной Армении турками началась ожесточенная резня христианского населения, прежде всего армян. Тогда больше всего пострадал Ванский район. При этом германские советники султанской армии оказались «не в стороне» от действий военных людей, им подчиненных.

Беженцев тревожило и то, что персидская сторона спустила российские флаги над консульскими миссиями в Кянгевере (здесь покушались на жизнь консулов России и Англии), Керманшахе, Урмии и в ряде других мест. Более того, толпы «возбужденной черни» занимались «поруганием флага державы». В Исфахане неизвестными террористами был убит российский вице-консул Кавера.

Факт «трудов» германской и турецкой агентуры здесь виделся налицо, поскольку все эти случаи имели прямую направленность против России, воюющей на Кавказе, и ее союзницы по Антанте, Англии. Тоже воевавшей на Ближнем Востоке, в южной части Месопотамии и в Египте с Палестиной.

Нельзя сказать, что такие события в Персии летом 1915 года не беспокоили Петрограда и Лондона. Там понимали, что надо использовать все возможное для нейтрализации германо-турецкого влияния на правительство в пока нейтральной Персии. Ибо в противном случае эта страна могла в Великой войне оказаться на стороне Берлина и Стамбула.

Обстановка накалилась до такой степени, что вскоре дело дошло до открытых вооруженных столкновений. Начала их враждебная России сторона. В начале осени большой отряд персидской жандармерии, которым командовал шведский майор Чальстрем, напал по дороге из Тегерана в Хамадан на русскую миссию барона Черкасова, консула в Керманшахе (город в Иранском Курдистане). Она следовала в этот город с обозом (имущество миссии и ее сотрудников, продовольствие) на основании российско-персидской договоренности о водворении ее по месту службы. Российские дипломаты возвращались в Керманшах, откуда летом их изгнали религиозные фанатики.

Охранявшие караван миссии триста с лишним шахских казаков после короткого боя с жандармами частью рассеялись, то есть бежали, а частью сложили оружие и сдались в плен нападавшим. Барон Черкасов со своими сотрудниками был вынужден спешно возвратиться в Хамадан. Вскоре он вернется в этот город вместе с полком казаков-кубанцев из экспедиционного корпуса и будет исполнять свои консульские обязанности.

Ситуацию внутри и вокруг Персии решили «выправить немалой суммой в английских фунтах стерлингов и золотых русских рублях». Великобритания и Россия официально «заявили о намерениях оказать Тегерану значительную финансовую помощь, сначала в виде единовременных авансов, а затем ежемесячными субсидиями, начиная с 8 сентября 1915 года».

Заявления о такой финансовой помощи подействовали на персидские правящие круги, на шахский двор. Но каким образом? Шах по мотивам личных взаимоотношений уволил церемониймейстера двора Эхтесаболь-Молька, человека влиятельного и хорошо осведомленного. Тот по спорным по сей день побуждениям (не только из чувства мести) довел до сведения посланников России и Британии подробности двуличной игры главы правительства Мустоуфи-эль-Мемалека.

И фон Эттер, и Чарлз Марлинг поняли, что глава Кабинета министров делает все от него возможное, чтобы дать германцам и туркам выигрыш во времени. Для первых — закончить формирование отрядов своих сторонников в самой Персии. Для вторых — перебросить из Месопотамии в Персию регулярные войска. И тогда два союзных по Антанте государства в противодействии таким замыслам оказались бы застигнутыми врасплох.

Теперь фон Эттер и Марлин имели полное право потребовать объяснений, что они и незамедлительно сделали. Министрам Мустоуфи-эль-Мемалека пришлось оправдываться и пытаться убедить посланников России и Англии в том, что они здесь ни при чем. Что якобы в иранском Курдистане, в Керманшахе мятеж против шахской власти подняли расквартированные здесь отряды жандармерии во главе со шведскими, немецкими и турецкими офицерами. И что жандармов поддержали вооруженные отряды «борцов за веру» — муджахидов.

Министры доказывали, что против мятежников уже посылались отряды шахских казаков, но все безуспешно. Они или разбегались в начале боевых столкновений. Или, как правоверные мусульмане, «садились в бест», то есть укрывались от преследователей, тоже правоверных мусульман, в святых местах — мечетях, мавзолеях. А в святых местах оружие не обнажалось.