Персия — Иран. Империя на Востоке

Расширение функций государственного сектора и превращение его в самый мощный экономический организм страны, резкое увеличение доходов от нефти, рост объема импорта, особенно военных закупок в развитых капиталистических странах, сопровождались расширением масштабов финансовых злоупотреблений и коррупции. Вместе с тем закон о борьбе с коррупцией был составлен таким образом, чтобы не мог служить основой для организации эффективной борьбы с этим социальным злом, ибо против коррупции и других злоупотреблений финансово-экономического характера должны были бороться сами представители бюрократической буржуазии, в частности, действовавшие под руководства шаха "Организация шахиншахской инспекции" и "шахиншахская комиссия", без всякого участия широкой общественности. Реформа обязывала высокопоставленных чиновников извещать власти о размерах капитала и недвижимой собственности своего семейства. В период пребывания представителя семьи на государственной службе его капитал должен был быть обращен в ценные бумаги или вложен в анонимные компании, указанные правительством. Одним словом, капитал высокопоставленного чиновника должен был находиться под контролем правительства. Подобное "ограничение" отнюдь не закрывало путь к коррупции и другим финансовым злоупотреблениям, тем более что многие представители иранской элиты хранили большую часть своих капиталов в зарубежных банках» [218].

Шах проводил и аграрную реформу. В первой половине 1960-х г. площадь землевладения ограничивалась землями одной деревни, а остальные угодья передавались безземельным крестьянам в рассрочку на 15 лет. В середине 1960-х гг. был введен максимум землевладения, составлявший 30 гектаров орошаемых и 200 гектаров богарных земель. Хозяйствам, применяющим современные методы сельхозпроизводства, устанавливалась привилегия до 500 гектаров. В начале 1970-х гг. государство создавало условия длякооперативного движения и для крупных зерноводческих хозяйств на государственных землях. В целях общекультурного подъема села туда были направлены добровольцы-военнообязанные из Корпусов просвещения и здравоохранения.

Последствия аграрных преобразований были неоднозначны и противоречивы. Так, в 1960-х гг. крестьянское безземелье (60% крестьян) сменилось крестьянским малоземельем (иного при ограниченности пахотных угодий в Иране и не могло быть), но социальная база шахского режима в деревне за указанное десятилетие резко увеличилась. С другой стороны, раздробленное на мелкие наделы сельское хозяйство в эти годы само стало потреблять большую часть производимой продукции, и в связи с необеспеченностью городов продовольствием Иран был вынужден прибегнуть к импорту сельхозтоваров. Таким образом, уже в 1960-х гг. наблюдаются противоположные социальные и экономические последствия аграрных преобразований.

В 1970-е же гг. стало ясно, что темпы аграрных преобразований в стране оказались слишком высокими: на смену феодальному безземелью крестьянства через короткий период малоземелья приходит процесс обезземеливания обуржуазивающейся деревни, земли которой интенсивно переходят в руки деревенской кулацкой верхушки и тех же бывших помещиков (около 30% деревенского населения). До 41% крестьянства были вынуждены в 1970-х гг. мигрировать в города, не нуждавшиеся в таком количестве рабочей силы, и составили там значительный слой безработных, взрывоопасный в плане социального протеста, традиционно массового в этой стране.

Период «белой революции» характеризуется быстрыми темпами промышленного роста благодаря политике реформизма, проводимой шахом, и притоку нефтедолларов, особенно с 1973 г. ВНП на душу населения увеличился за 1963—1978 гг. со 100 долларов в год до 1521 долларов. Темпы прироста промышленного производства составляли 8,8% в год в 1962-1968 гг., 11,5% - в 1969-1972 гг., 26% - в 1973-1978 гг. Однако эти блестящие показатели были достигнуты в основном за счет развития сборочного производства, не укрепляющего экономической самостоятельности страны и, что самое существенное, на путях развития капитализма сверху, блокирующего возможности демократического развития капитализма снизу с втягиванием в буржуазно-рыночные отношения основной массы населения.

Разрыв между сельским хозяйством и другими отраслями экономики все более углублялся. Если в 1973 г. доля сельхозпродукции в ВНП составляла 18,1%, то к 1977 г. она снизилась до 8%. Даже без нефти между 1972 г. и 1976 г. доля сельского хозяйства в ВНП упала с 23% до 15%. Стоимость закупок импортных продовольственных товаров за тот же период возросла с 32 млн. до 1,5—2 млн. долларов, а к 1978 г. достигла 2,5 млрд. долларов.

Позже аятолла Хомейни скажет: «На весь мир шах и его приспешники растрезвонили о своей политике индустриализации, которая, в сущности, была основана на импорте частей и деталей для сборки в стране заграничной техники с использованием дешевой местной рабочей силы. Кому нужны созданные на такой основе сверхсовременные отрасли промышленности...