Персия — Иран. Империя на Востоке

Будущий духовный вождь революции Рухолла Мусави Хомейни родился в 1900 г. в Хомейне — небольшом городке к югу от Тегерана, в семье потомственного богослова. Еще в младенчестве он потерял отца, а в 15 лет — и мать. Но родители успели сделать все, чтобы религия стала смыслом жизни юного Хомейни. Даже имя его — Рухолла — по-персидски означает «дух Аллаха». Хомейни учился в религиозных школах Хомейна, затем в «шиитском Ватикане» — священном городе Кума, где и остался жить, преподавая философию, мистику и этику в самом авторитетном учебном заведении Ирана, центре исламских исследований — Файзие.

В неполные 27 лет Хомейни получил звание муджтахида, то есть ученого богослова, имеющего право практиковать юридические нормы ислама. В 1937 г. он совершил паломничество в Мекку.

В конце 1950-х гг. Хомейни был провозглашен аятоллой («божественным знаменьем»), а в 1961 г. — великим аятоллой.

В январе 1963 г. в ответ на проведение в Тегеране по повелению шаха марша эмансипированных женщин Хомейни призвал к свержению монархии вооруженным путем. В ноябре 1964 г. великий аятолла был выслан из Ирана в Анкару. А к 1978 г. Хомейни проживал в Париже.

6 сентября аятолла Хомейни направил иранцам послание, в котором благодарил армию за то, что она не выступала против демонстрантов ни в Тегеране, ни в других городах, но одновременно Хомейни призывал к усилению давления на династию Пехлеви.

Шах был вынужден пойти на уступки, и в июне 1978 г. правительство объявило о введении некоторых демократических прав и свобод. Разрешено было и образование партий, но действующих исключительно в «рамках закона».

Но ситуация в стране продолжала накаляться. Так, 7 сентября полумиллионная толпа тегеранцев направилась к зданию меджлиса. Многие демонстранты облачились в белые саваны, показывая тем самым, что готовы погибнуть в борьбе с шахской диктатурой. Лозунги демонстрантов были те же, что и в день праздника «фитра».

Реза понял, что от «пряника» надо переходить к «кнуту», и назначил генерала Голам-Али Овейси военным губернатором Тегерана. А 8 сентября с 6 часов утра в столице и еще в одиннадцати городах было введено военное положение. В этот день правительственные войска совершили самое жестокое избиение мирных демонстрантов. Случилось это в пятницу, в день общественной молитвы. Ранним утром на площади Жале на востоке Тегерана собралась демонстрация, состоявшая в основном из мелких торговцев и рабочих базара. К 8 часам их окружили армейские части и танки, которые без предупреждения открыли по демонстрантам огонь из автоматического оружия. К месту побоища прибыли и военные вертолеты.

В бедных районах южного Тегерана начали строиться баррикады, а полицию и солдат встречали выстрелами и бутылками с зажигательной смесью. Но силы были явно не равны. В этот день, 8 сентября, правительственные войска убили более 4,5 тысячи демонстрантов. В последующие дни только на одном кладбище Тегерана — Бехешт-е Захра — было погребено 4290 человек.

Примечательно, что на этот раз борьбу с шахом возглавило шиитское духовенство. В октябре—ноябре 1978 г. забастовочное движение охватило как государственные, так и частные предприятия. Забастовки были хорошо организованы: они начинались одновременно на всех или почти всех предприятиях одной отрасли или промышленной группы. Так, рабочие Бехшахрской промышленной группы (сорок производственных объектов) начали бастовать одновременно. Забастовку нефтяников провинции Хузестан поддержали рабочие всех нефтяных и газовых предприятий страны. А поскольку экономика и финансы Ирана к этому времени держались в основном на «нефтяной трубе», то забастовка вела страну к хаосу.

16 января 1979 г. шах Мохаммед Реза Пехлеви и шахиня Ферах отправились в тегеранский аэропорт Мехрабад. «Я еду в отпуск, — сказал шах провожавшим, — потому что чувствую себя очень усталым». Придерживая под руку закутанную в меха супругу, с коробочкой иранской земли в кармане, шах прошел под Кораном, как принято у мусульман перед началом путешествия, и направился к своему «Боингу-707». «В глазах шахиншаха — царя царей — стояли слезы, когда с верхней ступени трапа он помахал рукой провожавшим и бросил последний взгляд на гору Эльбрус. Затем он прошел к креслу пилота, поднял самолет в воздух, сделал круг над Тегераном и... отправился в политическое небытие» [220].

А уже через две недели, 1 февраля, 80 тысяч жителей страны пришли на небывалое по массовости богослужение. Верующие ожидали посланца Аллаха.