Персия. История неоткрытой страны

А тому слону, который был подарен Петру I, выпала намного более благополучная участь. Первая отечественная газета «Санкт-Петербургские ведомости» подробно описывала путешествие слона «из Персиды» в Астрахань по суше и дальнейший путь, когда толпы астраханцев на протяжении десятков верст пешком провожали невиданное животное. Жители волостей, через которые проходил слон, даже получили от этого долговременную пользу – местным властям было приказано починить или выстроить заново ветхие мосты.

Этому слону посвящен интересный литературный памятник – «Повесть риторическая о срете в Москве слона персидскаго», написанная современником, а изданная в 1880 году под названием «Встреча в Москве персидского слона в царствование Петра I. Рассказ очевидца». Автор повести, писатель-раскольник Андрей Денисов, ученик Феофана Прокоповича, был впоследствии признан одним из самых ярких литературных деятелей эпохи Петра Великого.

«Бысть убо нынешняго (года) в третий день октября, персидскаго посла со зверьми и птицами приезд в Москву, ему же и честно славная стреча и многонародное зрение… – писал Денисов. – Понеже узреся иже николиже в Москве видеся, и увидься чудо не во океанском, но в Московском народном мори, не бывалое зрителище – превелий слон зверь, всадника правяща его на шеи имея, при нем на нем узрети его, аки врабия; высоту бо зверя сего глаголют и видится быти аршина с полпята, имея нози длиною с человека толсты яко бревно, толстотелесен, недолог по высоте, безшерстен, великоглав, черновиден, горбоспинен, задопокляп, ступанием медведоподобен, от верхния губы имея нос или губа или хобот, яко рукав платна висящ до земли, им же яко рукою брашно и питье приимет, и согнув в уста своя отдает. От верхних зубов два зуба велики вне торчатъ сюду и сюду, уши имея велики, яко заслоны печныя, рожки малы, подобны агнчим, хвост подобен воловьему…»

При этом очевидец усматривает в небывалом диве, представшем глазам москвичей, и глубокий философский смысл, особенно в том, сколь мирно и степенно огромный зверь шествовал среди густой толпы «ниже бо народи далече убешати могуще, ниже зверя потопта или досади кого, но абие не вредя людей, обратяся водим всадником, в путь свой идяше. Тако сиe чудо, народы окружаемо, с покровов и с высот зремо и удивляемо, в Москву вниде. Сице с славою и честию посол во уготованный ему дом в вечер глубок прииде…»

В Санкт-Петербурге Петр распорядился разместить слона в одном из собственных своих домов, а потом был выстроен «Слоновый двор». Были приняты меры по защите слона от холода российских зим – изготовили теплую меховую попону на суконной подкладке, не забыв и специальный капюшон на хобот, назначили истопника и служителей для ежедневной доставки дров. «Ведомости» сообщали, что слону назначено официальное довольствие: рацион его составлял ежедневно 50 фунтов риса и кукурузы, «в летнее время воз травы; в зимнее время по 5 пудов сена и тростнику», а также очень дорогой в те времена сахар и лучшие специи, включая даже шафран.

«Великими богатствы от шаха одарен…»

1 сентября 1717 года посольство Артемия Волынского покинуло персидскую столицу, оставив только при шахском дворе Семена Аврамова. В его обязанности входило собирать сведения, относящиеся к торговле с Россией, и опекать купцов. Также Аврамов должен был своевременно сообщать российскому начальству обо всех важных событиях, происходящих в Персии.

В своих записках Волынский отмечал, что «Во всей Персии я почитаю лутчшие провинции, начав от границы турецкой, Эривань и Тебриз, которые не безхлебные бывали, тако ж и комерциею немалой интерес Персии приносят, ибо великие караваны турецкия (по несколько сот верблюдов) для купечества туда приходят, а большая часть привозит серебра (нежели иных товаров), которые в Тебризе турецкие купцы сами отдают мастерам переделывать персидскую монету, и потом на готовые деньги, какие товары хотят, в Персии покупают, паче же сырец шолк… провинции, лежащие подле Каспийского моря, Ширванская и Гилянь, ис которых великая польза персиянам. И где я ни был, но прибыточнее оных не видел…» В Ширване же «жилых мест не мало и многолюдно и во всем довольствие и имеют, понеже земля зело плодоносна и множество родитца хлеба (которым и другие многие места довольствуютца), виноградов и протчих изрядных фруктов, каких я и в Турецкой области не видал; также и лесов довольно, а особливо около моря. К тому ж зело много диких изрядных зверей и птиц; также и скотом довольны и рыбами, а особливо лутчей интерес их шолк, которого довольно везде родитца и редкая деревня, где бы не было толковых заводов, как около моря, так и до самой реки Кура». Описывая Гилян, Волынский отмечает, что «здешний шолк выше протчих… Шолку… зело оного родитца много, с которого только одних пошлин (как слышал я сам от эхтадевлета шахова) собирается в казну шахову до 900 000 рублей, кроме иных доходов. Также и пшена зело много родитца и такова во всей Персии нет, откуды весь дом шахов довольствуетца».