Персия. История неоткрытой страны

Теперь мы возвращаемся на родину, чтобы дать отдохнуть войскам и укрепить наши границы. Тем временем я пошлю в Гуриан, этот ключ к Герату, гарнизон из хорасанских войск, а также из лучших регулярных пехотных полков с командиром из Хорасана, который при первой же попытке неприятеля навредить нам ринется на Герат. В городах Торбет и Мешхед будет также оставлено достаточное количество наших отважных сарбазов и нашей храброй кавалерии наряду с артиллерией, которые с Божьей помощью в состоянии изгнать армию в 100 тыс. человек.

Пусть знают наши верные сарбазы, наша мужественная кавалерия, что почетная смерть достойнее, чем столетняя жизнь в бесчестии и унижении. Я всегда считал и считаю, что с помощью победоносного льва (Али) – да будет он благословен! – вы в состоянии легче переносить трудности, выразить большие усердие, мужество и готовность защитить честь нашей родины и нашу религию, чем любая европейская армия. Все, что я имею, я поделю с вами. Я желал лишь возместить потери, которые нанесли жителям Хорасана узбеки и туркмены, не причиняя никому зла. Исполнение этих желаний – для меня высшее счастье, а вы останетесь навсегда моими верными спутниками и товарищами по вере!

Написано 5-го числа месяца джомади ус-сани, 1254» (т. е. 13 сентября 1838 г.)».

13 августа 1839 года был подписан «Договор о дружбе и союзе между достопочтенной Ост-Индской компанией и Его Величеством шахом Камраном Гератским». Документ давал этому правителю и его наследникам владение Гератом: «Британское правительство, в пределах своих возможностей, обязуется предоставлять его Величеству офицеров, а также обеспечивать его денежными займами и всякими другими средствами… для защиты как персоны Его Величества, так и страны, и для того, чтобы помочь защитить права и интересы Его Величества против любых вторжений иностранных держав».

Мохаммед-шах издал фирман, гарантирующий британцам безопасность в Персии.

Армия покинула лагерь под Гератом, а в марте 1841 г. персидские войска были выведены с тех земель, но борьба за это княжество продолжалась еще несколько лет.

Мохаммед-шах

Мохаммед-шах, сын Аббаса-Мирзы, родился 5 января 1810 года. К моменту смерти своего отца Мохаммед-шах не был единственным претендентом на шахский престол. Среди них был и его дядя, Али-шах Зелле-солтан, родной брат Аббаса-Мирзы, но он не только не обладал всеми нужными для владыки Персии качествами, но и, по словам русского посла, «занимаемой позицией не смог бы обеспечить России того, что она искала в его племяннике».

В своих записках посол, граф Симонич, подробно объясняет, почему им было отдано предпочтение именно юному принцу, сыну Аббаса-Мирзы, который себя к тому времени ничем пока особенным не проявил. Дело было прежде всего в единодушной воле населения Табриза и Азербайджана, которое через мулл и знатных лиц страны обратилось к императору Николаю I за покровительством в пользу наследника Аббаса-Мирзы, достойно правившего в Азербайджане. Как писал Симонич, в первую очередь «это объяснялось интересами России, требовавшими создания в Персии стабильного и сильного правительства, которое было бы в состоянии сдерживать живущие вдоль общей границы дикие племена и обеспечить безопасность путей, по которым шли торговые обмены… Когда Мохаммед-шах станет главой государства, он не пожелает надолго сохранять за братьями своего отца права, которыми они располагали скорее как вассалы, подчинявшиеся суверену, чем как подданные шаха. Он создал бы из Персии единое государство, которое ныне по причине своей раздробленности не может гарантировать безопасность представителям иностранных держав в осуществлении торговых и политических связей. Мохаммед-шах, оказавшись на персидском троне, установил бы навсегда спокойствие в этой стране, где каждый раз со смертью государя возникали междоусобные войны; наконец Россия обрела бы благодарного союзника, чья вероятная преданность избавила бы ее от всяких опасений за свои обширные границы по Араксу».

При этом, отправляя в столицу одного из своих доверенных лиц, чтобы выразить шаху соболезнование в связи со смертью наследника-сына, российский посол (как он затем отмечал в своих записках) «рекомендовал этому чиновнику прямо назвать имя преемника, казавшегося наиболее подходящим, но в то же время он должен был дать шаху понять, что Россия не имеет ни малейшего намерения навязывать ему свое мнение; она предоставляет ему полную свободу действий и не замедлит при любых обстоятельствах признать того, кого его величество соизволит назвать своим наследником». Правительство Российской империи одобрило выбор своего посла и, как он позже отмечал, и его поведение.