Персики для месье кюре

Когда мы добрались до старой шоколадной лавки, оказалось, что выглядит она совсем уж неприглядно: дверь забита кусками толстого пластика, как и окна, а также часть крыши, и возле двери прибит грубо сколоченный щит, на котором кое-как написано: «ОПАСНО! БЛИЗКО НЕ ПОДХОДИТЬ!» Зато внутри так и кипела работа. Мы обнаружили Люка Клермона, Жанно Дру, Анук, Розетт, Пилу и, что самое удивительное, Алису, а также Влада, лестницу-стремянку, несколько банок с краской, губки, валики, кисти и в довершение всего картонную коробку со щенками. Ребята успели уже покрасить в веселый желтый цвет весеннего первоцвета стены на кухне, на лестнице и там, где когда-то размещался сам магазин. На одной из стен я увидела незаконченную фреску, которая, впрочем, уже начинала обретать форму. Это было нечто в высшей степени абстрактное — весьма прихотливое сплетение линий, внутри которого как бы проступали очертания некоего животного. Данное произведение весьма напоминало картину, что висела у Жозефины в кафе, и его автором тоже явно был Пилу. Впрочем, остальные тоже работали весьма усердно и вдохновенно, хоть и обращались с краской несколько небрежно и ухитрились «украсить» не только себя и свою одежду, но и Влада, который участвовал в процессе с не меньшим энтузиазмом, хотя, возможно, и не столь продуктивно.

Когда нам удалось наконец проникнуть внутрь, «маляры», увидев нас, так и замерли, и только Влад радостно приветствовал нас громким лаем.

Первым пришел в себя Люк и попытался объяснить:

— Я хотел тут кое-что сделать. Просто немного помочь с ремонтом. И случайно наткнулся на них… — Он указал на Пилу и коробку со щенками. — Ну и подумал: раз уж они все равно тут, то вполне могут тоже принести пользу. В общем, я притащил сюда кое-какие припасы и еще кое-что… — Он помолчал, робко улыбаясь. — Но, похоже, все несколько вышло из-под контроля…

— Похоже, что так, — сказала я, тщетно пытаясь усмирить энтузиазм Влада.

Пилу тут же охотно признался, что Влад, пожалуй, действительно больше мешает, чем помогает. Хотя лично он, Пилу, не сомневается: главная задача настоящего сторожевого пса — это охрана участка и работающих на нем людей.

— Ну, мам, как тебе? Хорошо у нас получилось? — спросила Анук. Она стояла рядом с Жанно Дру, и оба они были буквально покрыты краской; желтые отпечатки ладоней украшали майку Жанно, и на физиономии Анук, точно посредине щеки, красовался такой же отпечаток. — Правда, мы неплохо поработали?

Я с трудом сумела отыскать нужные слова. Я была потрясена. Снова увидеть, как это место обретает былую яркость — пусть стены покрашены и не слишком умело, — как оно наполняется звуками настоящей жизни, веселым детским смехом, способным изгнать любые тени прошлого, любые слухи…

Злые духи, прочь, прочь отсюда! Я улыбнулась Анук:

— По-моему, очень хорошо!

Она с явным облегчением вздохнула и восклик-нула:

— Я так и знала, что тебе понравится! Люк нас случайно нашел, а я подумала: ничего страшного, если мы здесь все вместе поработаем.

Я с любопытством посмотрела на Алису. На ней была соломенная шляпа, защищавшая волосы от капель краски; казалось, она вместе с хиджабом сбросила с себя все свои тревоги и печали.

— Оказывается, без хиджаба меня никто и не замечает, — сказала она, заметив мой взгляд. — Я проходила мимо булочной Пуату, так в мою сторону никто даже не посмотрел.

— Мы сюда через пожарный выход влезли, — сказал Пилу. — Больше никто не знает, что мы тут. Вот только вы двое и Спутник…

— Спутник? — удивилась я.

— Ну да, мой кот, — сказал Пилу.

— Твой кто? — спросила Жозефина.

Пилу тут же улыбнулся ей своей чудесной летней улыбкой.

— Я его тут на днях поймал, он у щенков хотел еду украсть. И Кусака его цапнул.

— Ага. Ну, теперь ясно.

— А вы не хотите нам помочь? — спросил Пилу. — Мне, например, одному с этой фреской не справиться, а Розетт все время одних обезьян рисует. Причем на всем. А мы еще и до жилых комнат не добрались…

— Не сегодня, — сказала я. — Я ищу вашу подружку Дуа и ее мать.

Я объяснила им, что случилось. Как я и ожидала, никто со вчерашнего дня не видел ни Инес, ни ее дочь. И все-таки, почему Инес столь внезапно покинула Ланскне? И никому ничего не сказала? И где, интересно, наш месье кюре? Похоже, о нем тоже никто ничего не слышал.

Дети вновь с энтузиазмом принялись за покраску стен, и мы, оставив их, вернулись на площадь. Розетт решила присоединиться к Майе, и обе девочки радостно выбежали из бывшей лавки на солнышко. Там всех нас и увидел Пуату, который сидел возле церкви, задумчиво поглощая багет с сыром. Наше появление его, похоже, весьма удивило.

— А вы-то что здесь делаете? — спросил он. — Разве вы не знаете, что теперь тут хозяйка — та женщина в бурке?

— Так именно ее мы и разыскиваем.

Он неприязненно поморщился.

— Ну что ж, удачи вам. Только разве она теперь не в Маро живет?

— Да, в Маро. Но мне кажется, она куда-то уехала, — сказала я.