Персонных дел мастер

— О, я не сомневаюсь в славной виктории победоносных войск вашего превосходительства!— вмешался в генеральскую перепалку пиит.— Будем стоять насмерть, господа.

— Вот и весь королевский сикурс, мой генерал! — Шуленбург развел руками.

— Но, может, шведы и не решатся на атаку? Солдаты у них устали после ночного марша!— нерешительно промямлил Востромисский.

— Рёншильд будет атаковать, или я не знаю Рёншильда...— угрюмо пробурчал фельдмаршал,— А что его солдаты не спали и не ели, тем злее будут сражаться. Увидите, сейчас набросятся, как стая голодных псов. Они ведь знают, что за нашей линией обороны стоят наши обозы.

И как бы подтверждая слова фельдмаршала, прогрохотала сигнальная шведская пушка. Затем тонко и пронзительно запели флейты, ударили барабаны. С развернутыми знаменами шведские колонны мерно и ровно пошли в атаку.

— Виктории вам, фельдмаршал!— Флеминг уже красовался на своем скакуне.— Я мчусь к нашему резерву, фельдмаршал. Как только шведы побегут, известите меня, и через час я со всей кавалерией промчусь по этой дороге на Варшаву!

Но Иоганн Бессер пожелал испытать чудное упоение боя. Он остался при штабе фельдмаршала.

— Щеголи ретировались, теперь нам начинать игру!— проворчал Шуленбург.— Скачите к французским наемникам, Востромисский, и поторопите их. Они еще не оградились рогатками!

Заглушая слова фельдмаршала, разом ударили шведские пушки.

«А у нас половина батарей еще тянется по дороге к Фрауштадту...»—тоскливо вспомнилось Шуленбургу.

Меж тем второй залп шведских орудий накрыл позицию саксонцев. У подножия холма взметнулись фонтаны из грязи, крови и снега.

— Бомбы!— любезно пояснил Гохмут поэту. Бессер с пониманием наклонил голову.

Вскоре выстрелы приблизились к самому подножию холма, стали долетать людские страшные крики, стоны раненых, ржание обезумевших лошадей. Вся долина затянулась пороховым дымом.

Шуленбург как ни в чем не бывало отдавал приказы обычным своим визгливым голосом, только его адъютант Гохмут чувствовал, как все более накаляется этот голос, и ему казалось, что фельдмаршал вот-вот сорвется и закричит. Его армия еще отбивала атаки, но шведы местами уже взломали саксонскую оборонную линию, отсекли правое крыло от центра и атаковали деревушку Рэнсдорф, собираясь отсечь и левое крыло, где стоял русский вспомогательный корпус.

— Рэнсдорф пал! — выкрикнул из порохового облака посыльный офицер, в порванном мундире, с черным от порохового дыма лицом.

— Дивизия генерала Неймана разгромлена и бежит к Брицену!

— А что русский корпус? — Шуленбург наклонился к офицеру, схватил за уздцы его лошадь. Лошадь успокоилась.

— Русские стоят как стена, господин фельдмаршал.

Они отбили все атаки, но теперь будут отрезаны от главных сил!

— Я и сам знаю, что они будут отрезаны! — сорвался Шуленбург.— Гохмут, скачите к русским и прикажите им всеми резервами атаковать Рэнсдорф. Отбейте Рэнсдорф, иначе все погибло!

Гохмут как мальчишка обрадовался этому поручению и, не дожидаясь конвоя, вскочил на коня и сломя голову поскакал с холма, растворился в пороховом дыму. Шуленбург посмотрел ему вслед с завистью. У этого мальчишки никаких забот...

И тут вдруг старый фельдмаршал уловил, что здесь, в центре, у подножия холма, где стояла бригада французских наемников, наступила странная тишина... Шведы здесь не атаковали, но и французы больше не стреляли. Шуленбург обернулся было, дабы послать проверить, что же случилось там, внизу, но не успел. Из порохового тумана к вершине холма повалила молчаливая толпа французских наемных солдат.

«Почему ежели они бегут от шведов в тыл, то бегут с ружьями наперевес?» — успел подумать Шуленбург и тут разглядел, что впереди французов, обнажив шпагу, бежит тот бывший шведский офицер, граф Линар. Линар карабкался по мокрому покатому склону холма удивительно проворно, бежал прямо на него, Шуленбурга, вытаскивая из-за пояса пистолет. И вдруг Шуленбург понял, что случилось самое страшное и этот француз бежит, чтобы забрать его, фельдмаршала, со всем штабом в плен.

— Ваше превосходительство, измена!— прохрипел за спиной кто-то из штабных офицеров. Но Шуленбург уже и сам заворачивал коня...