Перст судьбы. Эсмиль

Данганары, ни слова не говоря, расседлали и стреножили лошадей. Разделили между собой остатки провизии – сухие лепешки и полоски вяленого мяса. Фляжку с водой передавали по кругу, и каждый делал из нее пару глотков. Костер разводить никто не стал, наоборот, здесь было так тепло, что мужчины без сожаления расстались с большей частью своей одежды.

Взяв выданный ей паек, Эсмиль тоже с облегчением скинула плащ и уложила его в один из тюков. Присела на зеленую кочку, оглядываясь вокруг и не в силах поверить своим глазам.

То, что она видела, не укладывалось в голове. Если с той стороны пропасти царили холод, грязь и мокрый снег, а еще дальше на многие лиги тянулась мертвая заснеженная равнина, то здесь властвовало настоящее лето. Сочная яркая трава шелковым ковром устилала все обозримое пространство. И в этой траве тут и там, будто капли краски, брошенные с кисти нетерпеливой рукой, пестрели полевые цветы. Белые, голубые, фиолетовые – Эсмиль не могла узнать ни одного из них. Она сорвала пару травинок, растерла в пальцах и вдохнула незнакомый пряный аромат.

– Как ты? Устала? – рядом с ней опустился Дарвейн. Сорвал какой-то стебелек, сунул в рот, пожевал, не спуская с девушки внимательно взгляда.

– Это съедобно? – она покрутила в пальцах траву.

– Ну… лошади же едят, – пожал он плечами. Потом улегся на спину, сунул руки под голову и закрыл глаза. Солнце, стоявшее в синем небе, светило ему прямо в лицо.

Эсмиль фыркнула.

Резкий высокий звук и раздавшийся следом за ним мужской хохот заставили ее оглянуться. Остальные данганары сидели отдельно, собравшись в круг, и один из них держал ладони у рта, сложив их лодочкой. Что-то странное темнело у него между пальцев.

– Берр! Ты что, потерял сноровку? – мужчины хохотали, похлопывая приятеля по плечу, а у того в серых глазах сверкало неприкрытое озорство.

– Ничего подобного, – отшутился он, вытирая рот и снова приставляя к нему ладони.

– Что он делает? – удивилась Эсмиль.

– А, – Дарвейн беззаботно улыбнулся, – это гармоника.

Незнакомое слово ничего не объясняло, но тут над лугом прозвучало что-то, похожее на мелодию. Несколько простых нот, плавно перетекающих одна в другую. И издавала их та странная штука, которую Берр прижимал ко рту.

Голоса и смешки затихли. Мелодия повторилась уже увереннее, звонче, в нее вплелись новые ноты, зазвучали переливы. В них слышался голос ветра, шум леса, шорох травы. Тихий шепот звезд и скольжение облаков по ясному небу. Это была простая мелодия, но она очаровывала с первого звука.

– Он играет? – Эсмиль не могла поверить тому, что видит.

– Ну конечно, – Дарвейн перевернулся на бок, глянул на девушку. – А ты думала, мы грязные неотесанные мужланы, которым чуждо все прекрасное? – хмыкнул он.

Его слова попали в точку. Эсмиль неожиданно ощутила, как ее щеки заливает румянец, и отвернулась. Но мелодия продолжала струиться серебристым ручьем, перекрывая посторонние звуки. И девушка невольно заслушалась.

– Идут!!! – резкий окрик заставил мелодию оборваться.

Все вскочили на ноги, вглядываясь в сторону замка. Дарвейн поднялся, шагнул вперед, прикрывая собой девушку и, словно ненароком, опуская ладонь на рукоять меча.

От стен крепости к ним спешили несколько всадников.

***

Первыми нежданных гостей увидели стражники, сидевшие в одной из смотровых башен замка. Кто это были – друзья или враги – долго гадать не пришлось. Одинокий всадник остановился на расстоянии полета стрелы и поднял вверх копье с развевавшимся на наконечнике бело-голубым штандартом клана Эрг-Нерай.

Стражники, как завороженные, опустили луки.

– Да это же Ниран! – не веря собственным глазам, пробормотал самый старший из них – крепкий старик лет пятидесяти, седой, с хмурым, суровым лицом, испещренным глубокими морщинами. – Ован! Бей в колокол! Лойга, беги к квинну Абелю, скажи, лэр Дарвейн вернулся! Пусть трубит общий сбор!

Оба молодых данганара бросились исполнять приказ командира.

К тому времени, как Ниран подъехал к стенам крепости, подъемный мост был уже опущен, ворота приветственно распахнуты, и сам комендант замка квинн Абель Кортах стоял на входе в окружении половины гарнизона. Во внутреннем дворе собралась толпа обывателей. Старики перешептывались, щуря подслеповатые глаза, женщины шикали на не в меру любопытных детей и прятали их за широкими юбками. И все вместе не сводили глаз с покрытого грязью всадника, который, переступив порог крепости, спешился, подошел к коменданту и с приветственным поклоном протянул ему копье с флагом.

– Ваша честь, – произнес он, – мой лэр Дарвейн Эрг-Нерай вернулся из дальних земель и рассчитывает на ваше гостеприимство.