Перст судьбы. Эсмиль

Подъемный мост был призывно опущен. Во внутреннем дворе уже собралась толпа мужчин, а вот женщин и детей разогнали, отправив первых на кухню, а вторым пригрозив наказанием. За время пути Эсмиль успела отвыкнуть от шума и толчеи, к тому же ей никогда и не приходилось сталкиваться с таким количеством народа. Вся ее жизнь прошла в личном дворце, да на званых ужинах, а в общественных местах ее всегда окружали верные аскары, готовые отогнать любого нахала. Теперь же она растерялась. Едва ли не впервые за всю свою жизнь.

Эти мужчины в странных одеждах не нравились ей. Слишком грубые, слишком крикливые, слишком пестро разодетые. Они обнимались с ее данганарами, отпуская скабрезные шуточки и короткие сальные смешки. Их глаза то и дело, будто невзначай, оглядывали ее. И каждый интересовался, каким образом она попала под опеку Дарвейна Эрг-Нерай.

Но, слава богам, ей не пришлось ничего им объяснять. Дарвейн коротко повторил то, что сказал Абелю, и все молча приняли эту версию за истину. Никто не посмел подвергать сомнению слова лэра.

И вот, после взаимных приветствий, гостей повели под своды замка. Каждому из них была обещана горячая ванна и покорная женщина, а в пиршественном зале уже накрывали столы. Но едва они покинули двор, как кто-то тронул Эсмиль за рукав. Девушка обернулась. Перед ней в глубоком поклоне застыла женщина средних лет.

– О, благородная квинна, – встрепенулся Абель, заметив незнакомку, – это Ильза. Она очень скромная и послушная. Если ваш покровитель позволит, она станет вашей неньей, пока вы гостите в моем замке.

Потом он прикрикнул на женщину:

– Подними голову!

Та медленно разогнулась. Теперь Эсмиль могла ее рассмотреть. Темно-русые волосы, тщательно зачесанные и убранные под странный головной убор, открывали худощавое лицо с бледной кожей. Платье мышиного цвета было наглухо застегнуто до самого подбородка. Его длинные рукава и манишку украшала узкая вышитая тесьма, а талию незнакомки прикрывал белый передник. Бесстрастный взгляд, узкие губы, казавшиеся полоской на бледном лице – незнакомка выглядела старше своего возраста, и если бы Эсмиль не знала, что это живой человек, то приняла бы ее за статую.

– Ильза, – Дарвейн кивнул, не давая Эсмиль и рта открыть, только слегка пожал ее руку, – храни квинну ди Маренкеш как зеницу ока. Квинна из Ангрейда, и с нашими обычаями не знакома. Объясни ей все и научи.

Эсмиль еще успела сообразить, что происходит и кто эта женщина, а лэр уже легонько подтолкнул ее вперед и убрал руку. Девушка оглянулась. Толпа мужчин сомкнулась, отрезая ее от Дарвейна. Она увидела только его затылок, мелькнувший среди разноцветных беретов. Странное чувство заставило ее сердце сжаться. Эсмиль внезапно ощутила себя маленькой девочкой, брошенной посреди леса. Вскрикнув, она подобрала юбки и хотела уже бежать следом за мужчинами, но тут тихий женский голос остановил ее:

– Квинна, вам не следует идти туда…

Она с вызовом взглянула на говорившую:

– Ты Ильза? Так тебя зовут? По какому праву ты запрещаешь мне?

– Квинн Кортах приставил меня к вам неньей, а лэр Дарвейн подтвердил мои полномочия. И пока вы находитесь в этом замке, я отвечаю за вас, – Ильза говорила вполголоса, не поднимая глаз, но в ее тоне звучали железные нотки. – Идемте, вы устали с дороги. Для вас уже готовы покои в женском крыле и горячая ванна.

Эсмиль прищурилась, оглядывая неказистую внешность женщины. Что это за ненья такая? Служанка? Но как служанка может командовать госпожой? Судя по всему, у этой Ильзы были такие полномочия.

Девушка глянула в сторону арочного входа, куда удалялась толпа мужчин. До нее доносились их веселые голоса.

– Почему я не могу пойти с ними? – нахмурилась она.

– Незамужней квинне не положено находиться среди мужчин, – пояснила Ильза. – Для этого есть рабыни.

– Рабыни? – по спине Эсмиль пополз неприятный холодок.

– Идемте, – повторила Ильза, – благородной квинне не пристало привлекать к себе взгляды.

И действительно, несколько мужчин, отставших от общей толпы, сейчас в открытую разглядывали заморскую гостью. Особенно их привлекало ее декольте, скромно скрывавшее верхнюю часть груди в пене кружев. Это были голодные взгляды волков, почуявших легкую добычу. Смущенная, растерянная и даже испуганная, Эсмиль отступила к стене, уже жалея, что сняла плащ. Никогда в жизни она не испытывала такого страха перед мужчинами, как сейчас.

– Идем, – пробормотала она, с удивлением отмечая, как сел ее голос. – Горячая ванна сейчас то, что нужно.

Глава 21

К вечеру на площади зажгли костры, и оранжевые языки пламени взметнулись вверх, разгоняя быстро надвигавшиеся сумерки. Бравые воины, уже под хмельком, насадили на вертела несколько молодых бычков и теперь, под хохот и шутки сотоварищей, поливали их вином из кожаных мехов. Вскоре площадь заполонили подгулявшие данганары и эонарцы – вся толпа перекочевала во двор из пиршественного зала.