Перстень Агируса

Бакли выволок меня из машины и приказал сидеть на земле, пока они с Куртом что-то вытаскивали из багажника. Ученый злодей нервничал не на шутку, его ироничное спокойствие улетучилось. Прежде казалось, что он парит в небесах, глядя свысока на суету, на опасности и лишь насмешливо кривит губы, но теперь, когда его спасение было близко, им овладел страх. С перекошенным лицом Бакли достал тяжелый рюкзак, открыл его, заглянул вовнутрь и что-то извлек оттуда.

— Иди сюда, Курт, — сказал он.

Тот подошел к боссу.

— Пришло время рискнуть, не бойся и помни, что риск — удел избранных, —торжественно объявил Бакли и хлопнул своего подручного по плечу.

Курт поморщился, а его босс снова присел к рюкзаку, но что он делал узнать не удалось — слуга загородил его собой.

Я огляделась и увидела, что нахожусь на автомобильной стоянке, окруженной подстриженным кустарником. Узкая пешеходная дорожка уводила со стоянки в сторону моря и пропадала за живой зеленой изгородью. Лучшего времени для побега, ждать не стоило. Поэтому я тихо поднялась на ноги, но в ту же секунду Бакли молнией подскочил ко мне и ударил кулаком в лицо:

— Я сказал сидеть!

У меня в глазах вспыхнули яркие зеленые и синие круги, во рту появился вкус крови. Я упала, усевшись со всего маху задом на каменистую землю. Было ужасно больно, а из носа потекла кровь. Вытирать ее было нечем, но я не собиралась просить салфетки у злодея, поэтому стирала кровь нижним краем футболки, невольно размазывая ее по лицу.

Ко мне подошел Курт. У него за плечами был огромный рюкзак высотой в половину человеческого роста. Немец молча сгреб ладонью мою футболку на спине между лопатками и потащил меня по дорожке, а Бакли, ругаясь вполголоса, двинулся следом.

Тропинка привела на большую каменную площадку, высоко над морем, с которой открывался вид во все стороны. Низенький каменный парапет отделял площадку от обрыва, под ним громко, ритмично шумели волны — сначала набегающий шелест, затем раскатистый звук удара воды о камни, а следом — тихий шепот откатившейся волны.

Посередине площадки находились солнечные часы. Они увенчивали собой старую гранитную тумбу. Стрелка, сделанная из плоского металлического треугольника, тянулась вершиной в небо, отбрасывая тень на истертый римский циферблат в виде дуги, выбитый в камне.