Перстень без камня

— Ну да? — удивился сударь почтальон. — Он — это кто?

— Маг! — уверенно сказал папаша Зайн. — А чего он накинулся, а? Я в толк не возьму. Спасибо, тот, второй, заступился.

— Какой второй? — сударь почтальон по-прежнему не сердился на задержанного.

— А этот вот! — и папаша Зайн с размаху ткнул пальцем в карандашный портрет капитана Кранджа у почтальона на столе.

— Ага, — сказал Йемителми сам себе и по-кошачьи прижмурил глаза.

Когда папашу Зайна после разговора увели отсыпаться под присмотром пары писцов, главный почтальон был практически уверен в том, что перстень у Кранджа и его сообщника. Поведение их было максимально подозрительным. Непонятно, правда, что им могло понадобиться на Монастырском острове. Зачем они туда ездили?

Йемителми потер лоб. Ответ не складывался. В образовавшейся цепочке недоставало звеньев. Монастырский, Монастырский… Что же там есть, кроме монастыря?

И, собственно, почему «кроме»? Может, именно обитель и была их целью?

— Я на удивление мало знаю про монахов, — задумчиво пробормотал почтальон. — А почему? Это само по себе интересно.

* * *

Бенга со своими людьми ждал наступления полудня на арендованной вилле. Отсюда, с плато, открывался отличный вид. Золотой остров уступами уходил вниз, пестрые крыши Бедельти напоминали лоскутный коврик, блестела под солнцем лазурная гладь заливов и проливов архипелага, а белые буруны волн, разбивающихся об риф снаружи, четко обрисовывали Охранное кольцо. Змеемаг удалился в смотровую башенку и сделал вид, что погружен в важные раздумья. На самом деле ему просто хотелось побыть одному.

Пятеро молодых южан изнывали в ожидании урочного часа. Старый змей наслаждался редкими минутами совершенного покоя.

Он был почти уверен, что в полдень неизвестный ему похититель королевского перстня не вынет камень. Почти, но не вполне. Ничтожная разница, заключенная в этих словах, удерживала Бенгу на вилле. Отсюда можно было быстро попасть в порт — карета и лошади ждали наготове, — и на буксире у Атена пройти Путем праведников, когда исчезновение магии разомкнет Охранное кольцо. И плевать уже на невидимость, главной окажется быстрота. Если же магия не исчезнет в полдень, они двинутся отсюда в другую сторону, чтобы вырваться с архипелага Путем грешников.

Путь грешников был чрезвычайно трудным и рискованным, но пока камень находится в перстне, другой дороги наружу нет. Да и об этой на всем архипелаге знал лишь сам Бенга. Ну и, возможно, древний скиталец Бван Атен… а возможно, и он не знал.

«Я слишком стар для подобных приключений», — раздраженно подумал змеемаг.

Мысль была неточной. Он не чувствовал себя старым. Уставшим — да. Измученным признаками близкой линьки — да. Но не старым. Мудрым?

«Я слишком мудр для приключений», — попробовал Бенга другую формулировку.

И это было неправдой. Коль скоро ему приходится заниматься подобными вещами, значит, он недостаточно мудр, чтобы их избежать. Бенга вздохнул и прикрыл глаза сухими кожистыми веками. Он и не глядя мог представить себе окружающий вид.

К северу плато постепенно повышалось. Район вилл заканчивался, дальше шла полоса нетронутого луга, а за ней располагалась обширная территория, обнесенная крепостной стеной, центром которой был дворец Тарсингов. У дворцовых ворот заканчивалась дорога, и вдоль стены и дальше наверх вели только тропы. Крутые склоны горы Шапка, она же Корона, были необитаемы. Только козьи пастухи иногда забирались высоко вместе со стадом и ночевали на голой земле, завернувшись в толстые войлочные накидки…

Бенга очнулся. Он словно воочию увидел эту картину, а между тем до склонов Шапки еще предстояло добраться.

Старый маг взглянул на хронометр. Минута до полудня. Последняя спокойная минутка на много, много часов вперед…

Минута истекла. Несмотря ни на что, он все же напрягся, боясь потерять магию. Ничего не произошло. Кряхтя, Бенга поднялся из удобного кресла и спустился по винтовой лестнице во дворик. Пять растерянных лиц повернулись к нему.

— Дозволено ли нам будет узнать, что происходит, о мудрейший? — Аннуха согнулся в поклоне.

— Как видите, магия не исчезла, — буркнул старик, — и я не знаю, когда это произойдет. Наводите морок, мальчики. Едем до дворца, пока хватит дороги, а дальше в гору, пешком. Так уж распорядилась Семирукая, что мы с вами нынче грешники. Придется попотеть.

Бенга и еще трое уселись в карету, двое южан заняли места снаружи — один правил лошадьми, другой управлял совместно созданным мороком. Держать движущуюся карету невидимой вышло бы слишком сложно, так что ограничились заклинаниями отвода глаз и изменения облика. Из ворот виллы выехала старая повозка, запряженная осликом, — настолько обычная и непримечательная, что взгляд с нее буквально соскальзывал, не найдя, за что зацепиться. Ослик трусил довольно резво, повозка катилась в направлении дворца. Бенга следил за тем, как его люди держат заклинание, — скоро от слаженности их работы будет зависеть его жизнь и свобода.