Перстень Парацельса

— С чистой совестью, но пустыми карманами, — наставительно напомнил Авдотий. Вспомнив, что они собирались крупно заработать, белорус сумел подавить страх. — И звонить надо не в Службу утилизации, а в конкретный Великий Дом и предлагать…

— Заплатить нам, — закончил за друга Джафаров. — Я помню.

— Отлично.

— Но мне кажется, мы уже можем их сдавать, — продолжил иллюминат. — Они явно прошли какое-то преобразование и заполучили сверхспособности.

— Какой обряд? Какие способности? — перешёл в наступление Меркель. — Какому Великому Дому мы будем звонить? Что мы скажем: приезжайте, посмотрите, у нас тут челы со сверхспособностями завелись? Они приедут и разберутся, но где в этой схеме наши деньги?

— Нельзя быть таким жадным.

— А каким быть можно? — Белорус вопросительно посмотрел на друга.

Мустафа вздохнул и подумал, что отучать Авдотия от жадности следовало ещё в детском садике, кулаками. Сейчас — поздно.

— Я не знаю, какую магию использовал Герман, — убеждённо произнёс он, — но обычного энергетического всплеска во время схватки не было.

— Почему ты решил, что применялась магия?

— Потому что он двигался слишком быстро.

— Может, Бранделиус пересадил ему гены гепарда?

— Может, — помолчав, согласился Мустафа.

— Вот видишь, как много мы ещё не знаем! — рассмеялся шаман. — Поэтому давай не торопиться звонить в Тайный Город, а соберём дополнительную информацию.

— А если они ещё кого-нибудь убьют?

— Отвечать всё равно Бранделиусу, а не нам.

— Тоже верно, — согласился Джафаров, поняв, что друга не переубедить.

— А нам нужно внести разлад в их дружное общество.

— Зачем?

— Затем, что они этого не ждут: ни эрлиец, ни Бранделиус, — объяснил Меркель. — Это будет неожиданный ход, который вызовет множество следующих и взорвёт ровное течение событий…

— Я не хочу оказаться в эпицентре взрыва, — твёрдо произнёс Мустафа.

— Мы будем наблюдать со стороны, — пообещал Авдотий. — Думаешь, я хочу нарваться? Нет, нам нужно их стравить.

— Да зачем?!

— Затем, что в чрезвычайных обстоятельствах они начнут полнее проявлять свои способности, а также искать союзников, понял? Мы проследим, выясним, что они умеют, поговорим с тем, кто прибежит к нам за помощью, и с чистой совестью и максимальными деталями продадим ситуацию одному из Великих Домов.

Меркель выглядел довольным, как только что вымытый «Мерседес», однако у Джафарова был свой взгляд на возможное развитие событий:

— А если они уедут?

— Кто?

— Все.

— Куда?

— Э-э… — Несколько секунд Мустафа искал правильный ответ, после чего выпалил: — Подальше от Уфы.

— Проследим, — пожал плечами шаман. — Или у нас нет возможности?

— Есть…

— Вот и отлично! — Авдотий окончательно повеселел. — Скажи лучше, кем стоит заняться? Кому открыть «страшную» правду?

Несколько секунд Джафаров молчал, припоминая отобранных Бранделиусом челов, после чего ответил:

— Думаю, нужно действовать через Виктора Громова.

— Почему?

— Есть ощущение, что из-за этой истории у него намечается разлад с подругой.

— Тебе кажется или действительно намечается?

— Я неплохой прорицатель семейных отношений.

— Я помню… — Меркель вновь потёр руки. — Хорошо, пусть будет Громов.

* * *

— Вы позволите?

— Зависит от того, что именно я вам должен позволить, дорогой мой, что именно…

— Не называйте меня дорогим. — Голос Сатурна стал прохладным. — Я сделал несколько шагов навстречу коллективу, но это не значит, что я сильно изменился или превратился в слабака. И я ещё не уверен, что не разочаруюсь в подобном поведении.

— Знаю и прошу меня извинить, — сменил тон Бранделиус. — У меня хорошее настроение, вот я и позволил себе некоторую… гм… игривость.

— Вы рады тому, что мы убьём этого подонка? — тут же поинтересовался Сатурн.

— Я рад тому, что эксперимент развивается так, как было запланировано, — усмехнулся Антон Арнольдович. — Мы успешно преодолели один из основных этапов: вы обрели силу и учитесь ею управлять. И я… Я почти счастлив.

— А когда вы будете окончательно счастливы?

— Когда вы возьмёте силу под полный контроль. Когда станете такими, как я!

«На самом деле этого не будет, но ты должен верить, раб, ты должен верить…»

— Вы альтруист?

— Как я уже говорил: мне скучно одному. — Всем «избранным» Бранделиус рассказывал приблизительно одно и то же, поэтому не боялся ошибиться. — О чём вы хотели поговорить?

Антон Арнольдович догадывался, что кто-то из подопытных останется после совещания или вернётся, не желая привлекать к себе внимание остальных, но был чуточку удивлён тем, что этим «кем-то» оказался Сатурн. Нелюдимый и надменный, он, несмотря на взрыв эмоций, по-прежнему казался твёрдым, и было странно, что отдельное обращение понадобилось именно ему.

«Что ж, тем интереснее».

— Я слушаю. — Бранделиус блестяще изобразил глубокую заинтересованность.

— Насколько сильными могут быть галлюцинации во время наших изменений? — спросил молодой человек.