Перстень Парацельса

– Позвольте представиться: Петровский Кузьма Георгиевич. – Породистый церемонно приподнял шляпу. – Прибыл из Москвы, проживаю в «Хилтоне».

– Зачем мне это знать?

– Затем, что вы можете в любой момент проверить мои слова, – объяснил москвич. – Мне скрывать нечего.

– Что скрывать? – совершенно растерялся Громов.

Он задал кучу вопросов, получил ответы, но неожиданно понял, что ничего не узнал. То ли вопросы были неправильными, то ли с ответами не задалось.

– Какую ерунду наплёл вам Бранделиус? – хлёстко поинтересовался Петровский. – Рассказал, что здесь расположен центр Великой Силы Космоса и Звёзд? – Он вновь прикоснулся к ближайшей берёзе, но на этот раз вместо улыбки на его лице появилось выражение лёгкого презрения. – Назвал вас избранными?

– А что? – попытался храбриться Громов.

– А то, дорогой Виктор, что энергии, накопленной этими дровами, не хватит даже на то, чтобы чайник вскипятить… – Петровский осёкся. – Нет, лгу, на чайник должно хватить. Но собрать эту энергию сможет лишь Белая Дама.

– Кто?

– Вы о них не знаете, – небрежно отмахнулся москвич. – Свободную энергию могут собирать только Белые Дамы, а остальным, Виктор, нужна розетка.

– В смысле?

– В прямом смысле, – отрезал Петровский. – Источник бесперебойного питания большей мощности. Именно поэтому Бранделиус устроил свои пляски не здесь, а в доме: он просто купил нужное количество энергии и…

Породистый замолчал, внимательно глядя на чела. Громов, ошарашенный напором собеседника, его уверенностью, а главное – точным знанием реалий, тоже помалкивал. Не находил слов для продолжения.

Пауза продлилась секунд пятнадцать и была разрушена пролетевшей между мужчинами мухой. Большой, чёрной, громко жужжащей осенней мухой.

– Продолжайте, – сглотнув, попросил Виктор.

– Расскажите, что было дальше, – предложил Петровский.

– То есть вы не знаете?

– Знал бы, не пришёл, – спокойно отозвался москвич.

– Кто вы? – задал сакраментальный вопрос Громов. – Кто?

– Считайте меня детективом, – твёрдо ответил Петровский, глядя Виктору в глаза. – Я занимаюсь преступлениями в среде магов…

– Вы серьёзно?

Ответа не последовало.

– У меня имеются веские основания считать, что Бранделиус проводит в Уфе очень опасный эксперимент, – продолжил гнуть свою линию детектив. – Бранделиус подвергает людей сильнейшему магическому воздействию, чтобы…

– Разбудить нашу силу!

Петровский чуть приподнял брови, явно ожидая продолжения, понял, что за эмоциональным восклицанием ничего не последует, и качнул головой:

– Что бы ни делал с вами Бранделиус – это эксперимент с непредсказуемыми последствиями. Такие опыты запрещены, в первую очередь – из гуманных соображений, поэтому я прошу вас рассказать мне подробно обо всём, что происходит.

– Стать стукачом?

– Помочь себе и другим людям, невольно втянутым в эксперимент.

Виктор не знал, что делать. С одной стороны, он верил Петровскому и его истории: злость на Бранделиуса заставляла. Громову не нравилось то, что происходит с ними, и он чувствовал, что отдаляется от Даши, теряет её. Ему хотелось всё остановить. С другой стороны, кем он станет в глазах девушки, если предаст команду?

– А если я ничего не расскажу?

– Я уже нашёл Бранделиуса и теперь не отступлю, – веско произнёс детектив. – И мои коллеги не отступят, так что расследование завершится, даже если вы сейчас уроните мне кирпич на голову. Но не забывайте, что вы можете опровергнуть мои сомнения: если выяснится, что Бранделиус занимается законным исследованием, я просто уеду.

– Правда?

– Я ищу нарушения закона, и только. – Петровский улыбнулся. – Расскажите, что происходит? – повторил он.

И Виктор решился.

Вздохнул, почесал кончик носа и уныло начал:

– В том-то и дело, что лично со мной не происходит ничего…

* * *

– Ты уверен, что это его колёса? – хрипло спросил барон Самбука.

– Точно, в натуре, – подтвердил Грузило. – Я ведь говорил, что номера сфотографировал.

– В память, что ли, сфотографировал, в дырявую, мля?

Сидящий за рулем Хлястик хихикнул.

– В натуре сфотографировал, на телефон. – Обиженный Грузило показал шефу экран, на котором красовалась та же «Субару», что и на парковке у многоэтажного дома. – Как бы я потом иначе нашёл её, в натуре?

– Да уж, как?

– Как?

– Что «как»?

– Ты сказал.

Несколько секунд барон мрачно смотрел на вытаращившегося помощника, после чего покачал головой и велел:

– Заткнись!

Грузило подчинился.

В отличие от Самбуки, которому довелось получить образование – в имперские времена барон кое-как закончил радиотехникум, – Грузило из школы подался в армию, из армии – в уголовники, лишними знаниями, соответственно, не оброс и применялся в качестве источника грубой ударной силы. И тот факт, что помощник умудрился отыскать пацана, сфотографировавшего незнакомый автомобиль у Цыганских дворов, а потом хоть и не сразу, но отыскал саму машину, вызвал у барона законное удивление. Он даже подумал, что Грузило поумнел, хотел спросить, не принимает ли тот чего для головы, однако последний диалог продемонстрировал бандитам старого доброго Грузило, и Самбуке полегчало.

– Мочканем его? – поинтересовался Хлястик.