Перстень с поля Куликова... Хроники шести судеб [2-е изд., доп.]

Неминуемы вопросы — как пришла мысль писать роман о Парижской коммуне в прямой связи, о чем узнаем дальше, с темой участия в ней русского человека и что явилось толчком и основой к такому писательскому вымыслу?

Увы, и на этот раз литературоведческие розыски успеха не принесли. Не раскрыта тайна писательского воображения. Да и что, повторим, мог знать вилюйский затворник о Коммуне, тем более о том, сыны каких стран участвовали в этой революции?

Едва ли он мог знать о секретной депеше из Франции царского дипломата Окунева. В Коммуне, доносил дипломат, «насчитывается от 500―600 эмигрантов, которые в настоящее время борются в рядах парижских инсургентов». Чрезвычайную важность документа выделяет то, что на документе личная резолюция царя.

В числе иностранных для Франции «инсургентов» — не только поляки, подданные тогдашней России (общеизвестно, что своим духовным отцом называл Чернышевского, для примера, генерал Коммуны Ярослав Домбровский).

Это гордость русской математической науки Софья Ковалевская и Владимир Ковалевский, известный физиолог и палеонтолог. Через год после смерти Н. Г. Чернышевского Ковалевская приступит к написанию повести о нем.[11]

В Коммуне и некоторые другие известные русские революционеры — Михаил Сажин[12] и участники Русской секции I Интернационала Владимир и Екатерина Бартеневы… Впоследствии Е. Г. Бартенева рискнет передать в журнал «Русское богатство» свои путевые заметки о Франции, в которых — Коммуна, в которых, обманув цензуру, — рассказ о выдающейся революционерке Луизе Мишель.

Особый след в делах — боевых! — Коммуны, оставил Валерий Андреевич Потапенко. Он сражался под прямым началом Домбровского. Есть предположения, что был даже его адъютантом.

Имеются другие, правда, к сожалению, предельно скупые свидетельства об участии еще русских в первой пролетарской революции. Великий сын Болгарии Христо Ботев, например, рассказывал о поручении Домбровского командовать одной из главных баррикад некоему русскому революционеру под кличкой Флореско. В судебных архивах, в переписке той давней поры, в воспоминаниях очевидцев встречаются такие фамилии соотечественников, как Шевелев, Палеашвили, погибший в боях, Багратиони, расстрелянный версальцами. Русский ученый философ Н. Г. Вырубов организовал в Париже госпиталь.