Читаем Перстень с трезубцем полностью

– Ну, как не жаль! Тяжело мне, ведь мы вынуждены разделить нашу семью. Я много думала об этом и вспомнила, как твоя мама не бросила своего мужа Лайоша и пошла за ним в Белград, а ведь тебе тоже было, как и нашему сыну одиннадцать лет. Не думай, что я легко приняла это решение. Жизнь Лайоша мне дороже собственной жизни, но и ты мне дорог не меньше. Сын, мама и Ханга будут вместе, и если нам с тобой даст Бог, мы вернемся к ним.

– Нет, милая, я не пойду на это, ты должна ехать с ними. Пойми меня родная, чтобы с нами не случилось, ты должна воспитать и вырастить сына. Знаешь, как мне было тяжело без мамы, я только делал вид, что мужественно переношу ее смерть. Не хотелось, чтобы отец видел меня слабым, а на самом деле, мне было очень больно. Нет, Этушка, мне будет намного спокойнее от мысли, что вы будете в безопасности. Не волнуйся за меня, ведь ты же знаешь: в каких только сражениях я не участвовал, и умирал я уже не раз. Как видишь, я до сих пор перед тобой, – улыбнулся Михал, – согласись, любовь моя, все будет хорошо.

У Этель навернулись слезы на глаза, она поняла, что Михал прав и оставить Лайоша она не сможет. И еще, одно очень важное событие не давало ей окончательно определиться с решением остаться в крепости – она была беременна.

– Михал, родной, я все тянула, не хотела преждевременно говорить тебе, – Этель заглянула в его глаза и тихо, нежно, ласково произнесла, – я жду ребенка.

Он нежно прижал ее к себе и, покрывая лицо поцелуями, гладил волосы и приговаривал:

– Вот и хорошо. Это же прекрасно Этушка – наш род продолжается. Я счастлив за нас всех! Теперь ты должна понимать вдвойне, что живешь не только для Лайоша, но и для не родившегося малыша. Все будет хорошо, я обещаю, что буду себя беречь.

Этель молча плакала и слушала его мягкий, красивый голос, умеющий всегда ее успокоить. Она уже согласилась с мужем и теперь должна привыкнуть к мысли, что скоро им придется расстаться.

– Когда мы должны уехать?

– Завтра.

– Так скоро?!

– Этушка, время не терпит, войска воеводы Рареша с крымчаками идут на Темешвар, вам нужно опередить их, пока они не успели оккупировать наши земля. Завтра вы покинете замок и Хэди.

– Значит, ты хочешь, чтобы мы взяли с собой Андора?

– Да Этушка. Я не хочу, чтобы тебя тревожила мысль, что это сын Илоны. Он так же и мой сын, пусть даже родившийся без моего согласия.

– Я не думаю так, ведь ребенок ни в чем не виноват и знаешь, Михал, я даже могу понять Илону, как женщину. Я все вижу, как она смотрит на тебя, когда вы разговариваете, от меня ничего не ускользает. Она по-прежнему любит тебя.

– Меня?! – Удивленно произнес Михал.

Этель кивнула.

– Этушка, но ведь она любила Андора, а не графа Ласло.

– Нет, Михал, ты не прав, она продолжает любить тебя, как Андора, это ты думаешь, что тебе удалось усыпить ее любовь неправдой, а на самом деле Илону не обманешь.

– Ты действительно так думаешь?

– Я уверена в этом.

– Может поэтому ты и хотела остаться со мной в крепости.

– И поэтому тоже.

– Не скрою, женщина она красивая, но ведь я не люблю ее. Я всегда любил и люблю только тебя.

– Я это чувствую и потому готова поговорить с Илоной, она ведь за этим сюда приехала?

– Да, действительно, она сама пожелала увидеться с тобой.

– Позови ее. Михал, постарайся поговорить с обоими мальчиками, ты для них словно Бог. Я думаю, что тебе удастся объяснить им, для чего необходимо ехать в Бестерце.

Оставшись наедине с графиней Жомбор, Этель сразу же перешла к делу:

– Илона, мне объяснил Михал цель твоего визита и я без всяких тонкостей прямо скажу тебе – я позабочусь об Андоре. Он будет находиться вместе с Лайошем. Воспитывать и относиться к нему в нашей семье, естественно будут, как к графу. Что касается его рождения, уверяю тебя, мальчик не будет посвящен ни в какие тайны.

Илона была ошеломлена прямотой Этель, но к разговору она была готова и потому начала с извинения:

– Этель, ты умная женщина, я поняла это давно. Я поражаюсь широте твоей души. Казалось, что ты должна ненавидеть меня лютой ненавистью, но ты ни разу не выказала своей неприязни при наших встречах. Я хочу попросить у тебя прощения за все, что мне пришлось тебе сделать в прошлом. Поверь, я искренне сожалею обо всем.

Этель не ожидала от Илоны такой откровенности. Она была готова услышать просьбу, но не проявление ее искренних чувств.

Графиня Ласло глубоко вздохнула и слегка улыбнувшись, сказала:

– Я прощаю тебя Илона. Благодаря Господу и такому мужчине, как Вашар Андор, ты стала совершенно другой. Мне доводилось слышать от людей о твоей нынешней жизни и, хотя меня не должно было это радовать, но я почему-то принимала твои хорошие поступки, как очищение перед Богом и людьми. Поверь, ты заслуживаешь уважения.

Илону слегка бросило в жар, при упоминании Андора, она прекрасно понимала свою собеседницу, кого именно Этель имела в виду.

– Спасибо Этель.

– Илона, я все знаю, Михал не скрывает от меня тайн. Не будем вдаваться в подробности, но прошу тебя об одном, продолжай вести себя так, как будто бы считаешь, что Вашар Андор погиб. Ты понимаешь, о чем я тебя прошу?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза